Сибирские Огни, 1978, № 5

62 Д. КОНСТАНТННОВСКИИ — Между тем, что значит «укрепить»? Известное дело! «Укре­ пить» — значит, новый директор?.. Ольга сжала пальцы. Да, Савчук рисковал реально. И ,не в первый раз... Ольга искоса рассматривала его. Нервничает? Нет... Плечи широ­ кие, хорошо, молодец. Большой. Килограмм за восемьдесят. Лицо доб­ рое. Усатый, пышные такие усы, тоже добрые. Руки крупные, сильные. Вот — человек не родился на Яконуре. А принял на себя главный удар... Ольга видела — он устал. Вон, мешки под глазами. А взгляд... Уста­ нешь. Ничьих сил не хватит. Вспомнила, как пришла к нему... Улыбалась. Такой уж был вечер. Весь вечер был такой... Сначала это ее решение, потом Герасим. Но тогда она еще не знала, что в тот, же вечер ей предстоит и Герасим. О Герасиме она еще не знала, однако все уже начало меняться, начало с той минуты, как она приняла свое решение... Верила Савчуку, верила в него, это уж просто вера была, вера! Да и видела, как опасается его и считается с ним Свирский. Чувст­ вует настоящего противника... Савчук не знает еще, что она была у человека с длинными, совер­ шенно седыми волосами. Оттого и пошла туда,— не ждала ничего хорошего от сегодняшних споров... Что-то надо было делать, срочно надо было сделать что-то! Когда-то речь вели о том, можно ли вообще поставить комбинат на Яконуре или нельзя... А там уж проектное задание оказалось готово, и разговоры пошли иные: строить или нет... Потом строительстве нача­ лось, и тогда было решено: если комбинат примется загрязнять озеро— немедленно остановить производство... Теперь, когда ясно, что он губит Яконур,— перешли к обсуждению: насколько быстро?.. Происходило привыкание. Перенос нуля. Изменение уровня отсче- та... Будто договаривались сами с собой. Каждый раз — новый уговор: начнем считать вот так, вот отсюда. События, поскольку им был однажды дан ход, пошли дальше сами. У них словно оказался какой-то свой сверхъестественный и сверхмощ­ ный движитель. Таинственная сила. И словно то, что было пущено од­ нажды людьми, не только шло дальше само, независимо от них, но и не выпускало уже людей из этого своего, от них самостоятельного, движе­ ния, и все далее увлекало их с собою. Обретало власть над ними. И по­ хоже становилось, что воля людей не способна как-либо это движение изменить. Разве только вокруг него создать что-нибудь... некое оформ­ ление. Решение, например. Комиссию. А на Яконуре вся цепь нарушена, от травы до рыбы... до человека! Теперь вот комиссия будет что-то решать. А кто в комиссии? Свир­ ский. Яконура в глаза не видел... Ну, поедет, увидит. Что с того? Да пусть бы не любовь к природе, так сострадание! Неуязвимый человек, непромокаемый для самых простых чувств, для самых простых аргументов... Почему, все же? Характер? Служба такая? Вот как склоны теперь стали по берегам Яконура,— не принимают воду; отка­ зываются. Она и идет поверху... и губит дома в долине. Что-то надо было делать. Не дать успокоиться. Вернее не дать ус­ покоить. Свирский разработает проект решения для комиссии. Он не напи­ шет, что все хорошо. Предложит меры. Какие-нибудь... Это пойдет в печать. И успокоит общественное мнение... Вот один подходящий пункт у Свирского уже есть. Действительно, на Яконуре не все в порядке, отчего бы не предположить, что виноваты в этом научники, почему они допустили там у себя непорядок? Следо­ вательно, надо соответствующее научное подразделение укрепить. А ук-