Сибирские Огни, 1978, № 5

ЯКОНУР 61 Он превращался в назойливого неудачника; в изобретателя вечного дви­ гателя... Нельзя утверждать, что предыдущая жизнь Снегирева была сво­ бодна от переживаний. Их было достаточно... Но теперь он вступил в новый трудный период. Он заметил, что на какие-то вещи стал реагировать иначе. Многое, совсем недавно еще важное для него, отошло на второй план, уже не волновало. Взять хотя бы письмо, которое он получил вчера,— относи­ тельно Морисона... Может, спрашивал себя Снегирев, его неправильно понимали? Он, возможно, делал неверные шаги... А Старик и Элэл? Старик поддержал Снегирева, но ограничился тем участием, о каком Снегирев его просил; Элэл, мнение которого всегда было для Снегирева первостепенным, от­ несся к его затее скептически. Хотя обычно Элэл поддерживал все новые идеи. Не смутило ли его, что здесь явно прикладная работа? Но Снеги­ рев настаивал на общественной активности, а не утилитарности; он смотрел вперед, как и положено человеку науки, а не выискивал мелкие эпизодические заказы!.. Были коллеги, которые одобряли Снегирева. Но и на их мнение он не мог опереться! В существе дела они мало раз­ бирались, загруженные своими профессиональными проблемами; вполне вероятно, они просто из вежливости говорили ему приятное,— хотя он не навязывался им,—или, не исключено, из жалости, считая, что он взял­ ся за эту работу, перестав выдерживать соревнование в своей области... Ну а те, кто приходил к Снегирёву —и кого он заворачивал? Да, многое в них настораживало Снегирева и даже пугало, и сверх всего существо­ вало еще нечто, для него решающее: в любом случае, эти люди не вы­ держивали сравнения с теми, с кем Снегирев работал, и с теми, кто был его товарищами по исследованиям в последующие годы... Визит Герасима очень много значил для Снегирева. Он всматривается в Герасима. Вот их уже двое. И потом,— он на­ деется жить долго; но не вечно же... Этому молодому человеку не страш­ но передать то, к чему пришел... Да, и об этом ведь надо думать, нику­ да не денешься... Только бы не ошибиться! Может, удача в твоей жизни. Может, мало о человеке знаешь... Всматривается. Еще — разговор о Морисоне. Есть известие, и фантастическое и банальное одновременно. Будто бы на лекции в Штатах он представил свою модель. Это — фантасти­ ческая сторона события. Подал ее со всеми возможными эффектами, как фокусник, словом, в обычной своей манере,— это сторона баналь­ ная. Пишет человек, который на лекции присутствовал. Нет, по суще­ ству-то, к сожалению, ничего; человек этот не специалист. Так что лишь известие о факте. Будем ждать чего-нибудь более подробного... Снегирев увидел, как изменилось лицо Герасима. Не надо было говорить? Знал ведь,— молодой человек устал, нерв­ ничает... Но что ж делать! Такова профессия... Поднялся. — Идемте на установку! Посмотрим в журнале, какие были дозы... — ...Кроме того,— продолжал Свирский,— опять-таки в связи с важностью проблемы в целом, необходимо внести в проект решения от­ дельным пунктом следующее: «Считать целесообразным укрепить руко­ водство Яконурского института». Ольга положила руки перед собой. Так... Ревякин: , — Имеется в виду — снять Савчука? — Я этого не сказал!