Сибирские Огни, 1978, № 5

н и в л я н с к и и БЫК 163 Шевелила она и зеленые ножи осоки, точа их один о другой. Звук этого точения ходил туда и сюда —жестким шелестом. А ветки пили воду. На моих глазах их вялые листья твердели, кожи­ ца возвращала себе серую, с примесыо бронзы, окраску. Напившись, ветки стали дышать и пахнуть. И на грязном берегу, истоптанном коровами и машинами, забрызганном ополосками белья, запахло тальником. Я присел на корточки и смотрел на ветки. Я принес их сюда, решив посадить в береговую грязь. И не решался садить -время дневное, меня могли увидеть за этим занятием. Странным... Могли увидеть меня (и ветки) деревенские, полощущие белье, могли видеть туристы, идущие берегом. Эти маленькие ветки я брал из густоты сберегшихся у мельницы тальниковых кустов. Их сажу потому, что речка становится голобережной, потому что всю жизнь я брал у речек, леса, полей. ...Сажу! Первая, вторая, третья ветки... Четвертая, пятая, шес­ тая... Это же аксиома — речную воду берегут прибрежные кусты. Самые лучшие из них — тальники, широкие и плотные. Здесь же они частью поломаны, частью вырублены. А мелкая их поросль притоптана, потому что человеческая ступня есть фактор. Она идет по головам растений и губит их. Тропы ширятся, а леса и воды становятся меньше. ...Сорок вторая, сорок третья, сорок четвертая... Когда-то речка была чистая, а воды ее стояли высоко. Их охраняли' деревья, подпирали мельничные плотины. Тогда на перекатах бил рыбью мелочь шелеспер, а лес втискивался в деревню. Теперь же узкие ленточ­ ки кустов не держат ни влагу, ни почву: дожди смывают голые берега. Только масса бывает силой. Потому моим кустикам надо стоять плотнее. Тогда они подопрут друг друга. ...Восемьдесят пятый, восемьдесят шестой, восемьдесят седьмой... Ветки сотворят чудо. Они переделают корнейые клетки в белые со­ сочки корешков. А там, глядишь, окрепнут и будут солдатами в войне с разрушением берегов. Так — я уеду отсюда, а в прибрежных травах будут стоять тальни- чата. С каждого в речку упадет несколько лишних капель воды, каждый уронит тень, каждый выдохнет облачко кислорода, когда пронзит его лист световой квант. Дети Это расчет —ставить по берегам тальниковых детишек. Я хитрый, я знаю свойство человека беречь и жалеть детей — человечьих, зеленых, птичьих... По веточкам не пройдут, их не срежут на костер или удилище. В конце концов, они еще малы. Запахи Вдруг ударил дождь. Он быстро и крепко поколотит все. И подня­ лись запахи. С полей идет Главный запах, сытый, хлебный. На его крепком хреб­ те, как на тракторе, ехали другие запахи — ила, травы, снулой рыбы, моих тальников... 11*