Сибирские Огни, 1978, № 5

152 А. ЯКУБОВСКИЙ в этой маленькой деревне. Ее жители в основном старухи, и ни одного деревенского младенца! Все, что привезены, все — городские... Неужели урбанисты правы, и молодые люди уйдут в города?.. И ра­ ботать на полях будут ученые машины, а деревни станут мертвыми?.. Не верю! Ну, а если уйдут?.. Тогда ушедшие будут иметь все телес­ ные удобства города, но и холмик в душе, обсаженный цветами поездок в отпуск, в родную и полумертвую деревню. Гуляют старухи Здесь все старухи — вдовы войны. Они на пенсии, живут хорошо, но отчего-то сердиты на мужчин и направлены на них какими-то невидимы­ ми рогами. — Как живете одни, без мужчин?..— спрашиваю их. — И хорошо, что их нет. Бездельники! — Они бы работали,—говорю я. — Много ты наработаешь! — Свободно живем! Свобода выражается тем, что они собираются и выпивают по рю­ мочке, закусывая пирогами, испеченными на поду. Выпив, поют песни, такие же старые, как избы и деревья. Потом хо­ дят злые. Утром спросишь: — Марь Антоновна, у вас есть творог? — Зови меня Манечкой! — кричит она.—Не продам творогу! И не продает: деньги ей не очень-то нужны. Все у нее есть, все у ней —свое... Человекобык В тот вечер старушки пели особенно долго. Я — тоже. Выпил, конеч­ но, а зря. И ночью приснился ученый, садящийся мне на грудь. Затем огромнейший бык пригвоздил меня к постели рогами. Я пытался вздохнуть и не мог. Проснулся в поту и страхе и стал ша­ рить, искать таблетки. Проспали Эта ночь всем была тяжела —прошла сухая гроза, страшная и близкая. Мерещились сквозь сон разбиваемые в щепки крыши. Из-за сухой грозы все и не выспались. Собиралась хозяйка по ягоды, чтобы снять их на рассвете перед чу­ жими носами, и проспала свои ягоды. Собирался петух Марь Антоновны спеть, кргда всходит звезда по названию Конопус, да проснулся только в пять утра. Он посердился, по­ говорил с собой, стряхнул тяжесть сна, кашлянул и закричал заспанным голосом «Куре-у-у...» Даже грачи проснулись поздно. Зашепелявили: — Маммашша... Маммашмашшша... Сон уходил, приподнимал вверх дом, тянул меня за собой. — Маммашша... маммашшша...— выговаривали грачи на ветле. — Улечу... улечу...—шептал я. ...Рыбаки говорили, то была не сухая гроза, а просто летели ракет- вые самолеты.