Сибирские Огни, 1978, № 5

133 Д. КОНСТАНТИНОВСКИЙ ...Да, все это время он видел перед собой только поставленные им самим дели; не оборачивался, не вспоминал ни о чем дальше погранич­ ного дня; об Ольге старался не думать, любовь и счастье со своей жизнью не соотносить,— объяснил себе, что это не для него... Заполнил себя только работой, чтобы ни для чего другого в нем не осталось ника­ кого, даже ничтожного объема, ни малейшей всзможнбсти... Удалось. С собой справился. Но кругом все продолжало жить само по себе... Включал в машине радио — слыциал позывные «Маяка», делившие на получасья их с Ольгой время в яконурской квартире... Выключал — дорогу переходила женщина с ее волосами... Это было еще все-таки вполне конкретно; однако тем не ограничивалось. Дождь пошел — и сразу воспоминание об Ольге... Дождь кончился — напоминание о ней... И так — все. Вот солнце опускается за деревья... Вот дверь хлоп­ нула... Она была повсюду, во всем, что окружало Герасима, во всем, что происходило, во всем, что можно увидеть, услышать, осязать. Вот вода из крана... Вот дерево посреди поляны... Линейка упала... Голоса в ко­ ридоре... Ольга, Ольга, Ольга, Ольга... Ольга населяла леса и реки, во­ зникала в явлениях природы, присутствовала в свете и огне, растворена была в воздухе, составляла материю этого мира, она была тем самым эфиром, который пронизывал все сущее во Вселенной. То, что происходило в его жизни раньше, ему всегда удавалось по­ нять,— даже говоря себе, что с ним происходит недоступное пониманию, он, в сущности, давал объяснение или, по крайней мере, классифициро­ вал; многое и выстраивалось весьма четко и логично. Теперь же, когда он пытался это исследовать, выстроить во времени, найти логику,— ни­ чего не получалось. Вот что было сначала... вот что потом... Нет, ника­ кого понимания ему не удавалось достичь. Максимум — нечто поверх­ ностное, неубедительное и вторичное. Он мог только вспоминать... У поворота на шоссе остановился. Вот.она говорила ему о счастье... Вот они снимали снег друг у дру­ га с лица... Располагал одно за другим: это...,потом это... Вспоминал дальше. Вот она говорила: «Ты мужчина, я верю в тебя...» Вот сказку по телефону рассказывала про Иванушку с Василисой... Но из этого, из такого нельзя было сложить никаких рациональных построений! Сначала необходим анализ. Однако — дальше не разлагалось. Нельзя было разделить на эле­ менты, исследовать по частям... Все существовало только целиком,— слова, интонации, жесты, выражение глаз, цвет неба.и влажность воз­ духа... Все вместе. И все имело значение, каждый звук в односложном восклицании, и то, как раскрылась при этом рука, и то, как медленно она двигалась в пространстве... Что случилось? Произошло ли в нем сейчас что-то, или он лишь осознал то, что в нем всегда было? Почему он оказался у Яконурского шоссе? Ничего рационального. Просто не мог он забыть о ней, просто — не мог без нее! Сколько закатов потеряно, и сколько найдено разочарований... Как могли его мысли пойти колеями такими простыми, такими банальными? Необъяснимо; и это — необъяснимо... А вести, как и все кругом, про­ должали идти сами собою. Так Герасим узнал, что у Ольги стало болеть сердце...