Сибирские Огни, 1978, № 5

ЯКОНУР 99 Герасим улыбнулся. — Ты не-смейся, видно, что к бабе... Иван Егорыч сидел на порожке, подставлял лицо нежаркому солн­ цу; все в нем отдыхало. Герасим прислал лекарство... Старушка была, лечила... Боль еще не уходила из головы, в темени и в затылке давило, не отпускало; но теперь полегче. Пока из больницы не сбежал,— слушался врачей: ве­ лели лежать, не двигаться; а как боязно стало, что не проходит у него это,— уехал домой, и тут уж все пробовал, и лежать, й сидеть, и дви­ гаться, и .лекарства Герасима принимал, и старушку Аня позвала... По­ могло что, или просто пора,— вроде полегче делалось. Иван Егорыч сидел на порожке; привалившись спиной к косяку, подставлял лицо нежаркому солнцу. Голова его была непокрыта. Дней десять назад увидел в окно Герасима; вышел к нему. Герасим рассказал, что ездил на комбинат, опять со своим; на Кедровый мыс по пути заехал. Как раз Иван Егорыч собирался на рыбалку ,к Хыр-Хушу- ну. Герасим сказал,— и я с вами, Иван Егорыч. Ну, отправились... А там ветер поднялся, стреляный; восемь волн пройдет, а девятая по­ верху понужает; нет, не хотел Яконур отступиться от Ивана Егорыча... И мотор отказал! Прибило к берегу; хорошо, к этому, возле Мысового сора. Прибило-то уже к ночи. Ни сухих спичек, ничего не осталось. Ра­ доваться только, что сами живы. На песок легли и заснули сразу... Ут­ ром проснулись от дождя. А Яконур совсем разгулялся. День ждали; стреляный не унимается... Двинулись повдоль берега, лодку тащили: Иван Егорыч греб, а Герасим на ремнях тянул через завалы и камни; а то оба тащили; а то Герасим в лодке, а Иван Егорыч тянул... До Каш- така пробились,-г-у Герасима ноги вконец изранены и застужены. Пош­ ли протокой, думали, лучше, а там от дождя склон весь живой, осыпь и повалилась вниз, камни с яра прямо на них. Еще ладно, что не в лодт ке были они оба; кинулись к яру, под корни, что с него нависли. Все же Герасиму плечо зацепило, а Ивану Егорычу — голову. Не отступался Яконур... Выбрались, дошли до первой пади,—там все удивились, что выбрались... Лодку даже дотащили. Хотя куда она теперь, на что годит­ ся, бросить только... Кузьма с Варварой приходили и Карп. Николай и Соня на выход­ ной обещали быть. Многие приходили. Жалели его. Знакомец из соседней пади напомнил,— человек рождается на страдания, как искры, чтобы устремляться вверх. Он принес журнал; заложил Ивану Егорычу страницу, где было о грех рождениях в жизни человека: «Первое — рождение по плоти и крови от родителей, которым человек входит в мир; второе — рождение Духом после омовения водою крещения; третье — рождение слезами и страданиями... Последнее рож­ дение есть окончательное и в нем каждый, с помощью Божией, является своим собственным отцом». Иван Егорыч думал об этом... И не об этом одном. Он чувствовал уже, что в нем происходит. Сидел на порожке перед озером; позади него, в сенях, лежал на табуретке номер «Журнала московской патриархии». Чувствовал уже, чувствовал Иван Егорыч, что в нем происходит. Вспоминал, что Ане говорил: все, что было у них с Аней, было от Яконура, все он им дал, и все, что давал он, было одно добро, кормиль­ цем был и поильцем, так разве справедливо добро брать от него, а злом сразу его пенять... Вспоминал, как принялся изводить его Яконур одной бедою за другой: начал едва, потом затопил дом, разорил хозяйство;. 7*