Сибирские Огни, 1978, № 4

82 Д. КОНСТАНТИНОВСКИЙ Вдовин не мог возразить... Старик настаивал. Старик говорил требо­ вательно, безапелляционно, он принял решение и теперь настаивал на нем. Стариковская манера... А у Вдовина не было никакой возможности возразить, никакой! Он понимал, все эти месяцы понимал, что делает, что означают его поступки! Но не мог поступать иначе. Гнев на Герасима, на всех, кто от­ казывался быть с ним; тактические соображения,—ни единой мелочи не допустить, которая способна помешать его планам; все соединилось, чув­ ства определяли логику, а рациональные доводы становились для него страстью... \ Начал Старик с вопросов; Вдовин осторожно ответил, что разделя­ ет его беспокойство, понял,—у Старика есть какие-то основания для разговора, есть, видимо, и замысел. И стал уже говорить, что сам соби­ рается взять над ребятами шефство; поворот сложный, опасный, но рано или поздно надо было на него решиться, без согласия Старика тут нель­ зя, обойти его невозможно, поскольку дело касается Элэл... Старик пере­ бил Вдовина, назцал разрыв с Яковом Фомичом грубой ошибкой и потребовал, чтобы Вдовин вернул Якова Фомича. Голос в трубке был гром­ кий, металлический. Вдовин переложил ее из одной руки в другую, при­ ставил к левому уху. Долго же ползут до столицы слухи; но все-таки до­ ходят... Взял в правую руку карандаш. Вернуть!.. Придвинул ладонью лист бумаги. Это было еще не все. Слушал, рисовал на бумаге каракули. Старик требовал, чтобы Вдовин пригласил Якова Фомича на должность заместителя директора!.. Притом ничего, что можно оспаривать, ничего, казалось бы, непри- емлемогб. Идея Старика была вполне обыкновенная: два зама, Вдовин по своей тематике, Яков Фомич по тематике Элэл,—нормальная струк­ тура. Ответил единственно возможным образом. Обещал поговорить с Яковом Фомичом... Сидел потом, откинувшись в кресле, продолжал рисовать каракули. Что ж, теперь, после всего, что произошло... предложить ему разделить с тобой руководство институтом? Снова накатилось то самое, из детства, с его обидами, непризнани­ ем... Пусть шло все еще негладко, но в целом туда* куда нужно, куда он направлял ход событий. Оставалось, может, не так много еще под­ талкивать, не так долго ждать... Снова его Ни во что не ставили, снова отодвигали назад, напоминали, что он не заслуживает того и этого, снова лишали главного, на что он рассчитывал... И опять —Старик. И тогда он сделал так, что Элэл обошел Вдовина: из своей лаборатории в уни­ верситетском сортире, из неудачников — в директора, в академики! Да Элэл и не думал, ему и не нужно было... Этот старец, и этот мямля, да еще этот их неряха и трепло,— разве могли они знать, что творилось в его душе тогда, что делается теперь? Вдовин заказал разговор со Свирским. Герасим не знал, с чего начать. Про погоду говорил... Наконец он решился. ■ Михалыч, есть такая вещь, которую я хочу сказать тебе, пока мы вдвоем... Вздохнул. Ничего себе получилось начало! — Твой метод, кажется, действительно то самбе, чего не хватает для модели... Он, он должен первым сделать модель! — Но частично, ты знаешь, я пересекаюсь с Захаром с его те­ матикой. ’