Сибирские Огни, 1978, № 4

ЯКОНУР 77 Карп улыбнулся. Нравилось, но надоело. Надоело, что называют Гитлером, фашистом и еще кто кем может. Будто он людям зло хочет сделать. Не понимают, что он в общем-то хочет добра. А может, и понимают, да все равцо... Вот врач: вылечит — ему за его работу спасибо говорят. А Карпу за работу одна ругань. Хотя сдвиги, конечно, большие. Не то что раньше, когда с инспекто­ ром никто не считался. Даже комбинатовские проекты все будут согла­ совываться с рыбоохраной: подпись, печать, все как надо. Карп гордился этим. Да и все иначе относиться начинают; вот поехал он с милицией, встретили одного, а он и говорит: «Не надо тебе милиционера, мы тебя, Карп Егорыч, знаем». Внуки спасибо скажут? Может, и скажут... Кто уж не скажет, так это Прокопьич. Сколько раз Карп его пре­ дупреждал: «Прокопьич, попадешься». После того, как сеть он столкнул, отказался от нее,-—вроде в хороших отношениях остались, поздорова­ лись в поселке при встрече; опять его Карп предупредил. А потом сосед­ ка постучалась, старушка, с поручением,— передавала: если не выйдет Карп двое суток, будет ему новый мотор «Вихрь», что сотни четыре сто­ ит. От кого — старушка говорить не могла. Карп ей наказал, как обратно передать. Через неделю стал варить себе обед,— пошел во двор, взял из-под навеса поленьев, сунул их в печку, разжег,—и рвануло так, что всю печь разнесло. Карп, хорошо, в погребе был, за продуктами лазил. Ну, это известное дело: выдолбить в полене дыру, заложить взрывчатку да и подбросить... В заводи было мирно, тихо. Карп увидел в воде прямо перед собой молодого сига. Он стоял, сов­ сем молоденький, над камнями у его ног. Темная спина, серебристое брюшко, выемка на хвостовом плавнике; невесомый, обтекаемый. Золо­ тился, отсвечивал слегка выкаченный глаз, смотрел из воды на Карпа. Карп ему подмигнул. Юный сиг стоял у его ног спокойно; будто знал: этому человеку мо­ жет он доверять. Опасался Михалыч и за Женьку: она ушла к Михалычу в самые тяжелые его времена, когда он еще не ожил у Элэл; ушла от очень бла­ гополучного доктора; Михалыч боялся, что она может повторить это, ес­ ли он станет благополучен. Хотя соображения выглядели вполне абст­ рактно, страхи Михалыча были совершенно реальными... Я вижу, как смотрит он на нее, вижу, как она смотрит на него; слышу ее голос: «Под­ ними вот так... Повернись... Можешь опустить...» Нет, она не уйдет. И еще его заботило,— куда же теперь ему плыть... — Послушай, Герасим! Моя очередь. Теперь я проиграю на тебе одну штуку. Куда он задевал эти странички? Нет, не найдешь... Как же там?.. Он был тогда очень этим увлечен... До конца, конечно, не довел; все хотел вернуться, не получалось; может, самое время? Да, пожалуй, он готов... Так как же там было?.. Ага, сейчас... Вот карандаш и бумага; спасибо, Женька... — Я по рукам вижу, что тебе нужно! Умница. Итак!.. Ведь даже сообщение делал об этом однажды на конференции, получилось оно, правда, туманным; кажется, мало кто по­ нял. Да и сам не все понимал. И сейчас еще... А все-таки! Там один по­ ворот был красивый... Ну же, ну! Начал. Релаксационные измерения...