Сибирские Огни, 1978, № 4

54 Д. к о н с т а н т и н о в с к и и ретает з-анятие безусловное, не вызывающее сомнений, признанное, это дает ему, прибавляет ему чувство собственного достоинства. Его шаг к этой теме был борьбой за самоуважение. Это могло бы изменить его... Впрочем, получалось, что снова он готов идти к цели,—она была так важна для него,—любыми путями; и к тому же, делал он все это опять для себя... (О , н и з к и е х а р а кт е р ы ! О н и и лю б ят , точно н е н а в и д ят ...) И еще. Вдовин обнаружил, что у него нет друзей. В своем устрем­ лении вперед он отталкивал каждого, с кем вступал в контакт. Это не относилось только к Элэл,— и то, возможно, потому, что в период, ког­ да Вдовин утверждал себя, Элэл был неудачником и не представлял, следовательно, опасности. Когда же Элэл сделался ему ровней и затем вышел вперед,— Вдовин и его начал остерегаться. Да и слишком он привык манипулировать людьми, чтобы сохранить способность иметь друзей среди коллег. С женой у Вдовина не сложилось доверительных отношений; при том, насколько он поглощен был собой и своей карьерой, женитьба не стала таким событием в его жизни, которое могло на чем-то .сказаться. Он признавался себе, что несчастен. Он не обрел счастья внутри себя, не нашел его вовне — нив других людях, ни в работе. Часы дели­ ли его существование: днем он являл себя деятельным, агрессивным; вечером, дома,— отпускал себя, позволял себе быть слабым духом. И тогда центром его жизни стал сын. Он так боялся заметить в сыне обидчивость, неуверенность, прене­ брежение к собственным умениям,— любые признаки того, что унасле­ довал он и что могло передаться дальше... Вдовин любил сына. Он сделал его своим ближайшим другом. Теперь Вдовин был не одинок, и жизнь его обрела смысл. Я вижу, как сидит он возле спящего сына; ведет руку по уставше­ му высокому лбу. Два красных огонька показались впереди, они вспыхивали и гасли, как самолетные. Два всадника неспешно выехали из темноты навстречу Ольге и Ге­ расиму. Один узнал Ольгу, остановился. — Здравствуй, Ольга. — Здравствуй, Гриша. Другой тоже остановился, Герасим ощутил совсем рядом сухое тепло и незнакомый запах лошадиного крупа. — Что, Ольга, когда на Хыр-Хушун пойдем? — спросил Гриша. — В сентябре пойдем с тобой на Хыр-Хушун. Второй всадник вынул трубочку изо рта, сказал негромко: — Что же ты, Гришка... ходишь проводником... с наукой... а комби­ нат допустил. Гриша затянулся, осветились резкие морщины у рта, на щеках, во­ круг узких глаз. Помолчал. Потом ответил: — Ума нет — беда неловка. ИЗ ТЕТРАДИ ЯКОВА ФОМИЧА. «Исчезнули при свете просве­ щенья поэзии ребяческие сны, и не о ней хлопочут поколенья, промыш­ ленным заботам преданы (Е. А. Баратынский). Я питаю надежду, что мы будем свидетелями еще одного периода, когда развитие техники за­ медлится, но зато начнется новая волна духовного движения вперед...