Сибирские Огни, 1978, № 4

158 И. ДУЭЛЬ Так и назвался — не просто «капитан», а полным своим официальным титулом: «ка­ питан-директор». Впрочем, когда был тот разговор, я ничего зазорного в этой гордо­ сти не увидел. Да и потом, в Четвертом Курильском проливе, перебирая капитан­ скую биографию, я тоже был далек от то­ го, чтобы истолковать эту реплику в невы­ годном для Сергеева свете. Мне всегда казалось и ныне кажется, что человек, который, подобно ему, сам — без всяких содействий и подталкиваний — чего-то в жизни достиг, имеет право гор­ диться собой. И ничего дурного не вижу, если он не притворяется скромником, а прямо и открыто выказывает эту свою гор­ дость. Тем более, что у Анатолия она ни­ когда не переходила в восторг перед са­ мим собой. Но все же, возможно, что-то тут есть? Ведь потом карьера его пошла не так стремительно, как хотелось. Макшанцев одним рывком вышел в капитаны, а Серге­ ев долго ходил при нем старпомом. Что же, это никогда не задевало его — вторая роль? Должно' быть, задевало! В послед­ нее наше посещение «Нового мира» он сказал Макшанцеву: — Я теперь во всем с тобой сравнялся. И капитана дальнего плавания получил, и БМРТ командую. Значит, сидело это в нем, сверлило, жгло. Может, в те годы, когда ходил под началом друга, от ущемленного самолю ­ бия образовался у него особый «старпо- мовский комплекс». Потом он сник, не проявлял себя, а вот теперь, возможно, я случайно наступил на «любимую мозоль» и снова вызвал его к жизни, породиз у ка­ питана желание во всей полноте насла­ диться данной ему в руки властью. Поначалу мне показалось, что в этом ва­ рианте есть рациональное зерно. Но чем дальше двигал я мысль по такому пути, тем больше убеждался, что лезу в тупик. За два месяца в море люди узнают др^г друга куда лучше, чем за десять лет на берегу. Особенно, если сходятся близко, если чуть не половину суток проводят вместе. А мы с Анатолием, считай, все время были неразлучны, сдружились креп­ ко — и в деле, и в застольном трепе, по­ стоянно друг друга поддерживали. Конеч­ но, и поддевали один другого больше, чем кто-нибудь: так это нам и положено. И не было для меня на судне более близкого человека, чем капитан, да и для него, мне казалось, тоже ближе, чем я, никого не было. Мы уж е и понимали друг друга с полуслова, и настроение другого каждый чувствовал, и уж прекрасно было обоим известно, в чем силен и в чем слаб другой. И разговоры наши давно вышли за па­ роходные рамки — обо всем говорили: и про дом, и про семейные дела, и про прежние свои неудачи и радости. И книж­ ками делились, подолгу потом рассуждая про каждую. Я перебирал мысленно один наш разго­ вор за другим, и вдруг мне стало стыдно той роли, которую сам . взвалил на себя. Роюсь, будто частный детектив, вынюхи- ваю, выслеживаю, подозреваю. По какому, собственно, праву провожу я это мыслен­ ное следствие, ищу в капитане скрытые грехи? Решение его не понравилось? Но разве это повод, чтобы подозревать чело­ века черт знает в чем? ' Однако и сидеть в бездействии, чувство­ вать, что главные события в жизни трауле­ ра идут мимо тебя, что ты не понимаешь их смысла — тоже не лучший выход. Что ж е делать? После долгих размышлений я решил по­ советоваться с Бойко. Поначалу нас с Иванычем свела подвах­ та. Потом оказалось, что оба мы большие любители кофе. Вот и пошло: то он меня к себе позовет на кофе, то я его. Ну а там, конечно, разговоры — выяснилось един­ ство взглядов на многие судовые дела, совпадение оценок. Постепенно подружи­ лись. Как-то так вышло, что через меня Иваныч сблизился и с капитаном — работа­ ли они вместе с начала рейса, но прежде отношения их были больше деловыми, чем дружескими. А тут частенько стали соби­ раться по вечерам втроем: Сергеев, Бой­ ко и я. Старший трал был из породы людей, которым, вроде, самой судьбой уготовано прочно стоять на ногах. Основательный, неторопливый в суждениях, он одним сво­ им видом в любой компании внушал ува­ жение. И ваны чу— под сорок, а морской стаж его уж е приближается к двадцатиле­ тию. Плавал он на множестве судов, тралы разных типов знает до тонкости, и траль- цы, хоть народ это самостоятельный и не­ покорный, каждое его замечание ловят на лету. Специального образования Бойко не по­ лучил, но его компенсирует опыт, который сочетается с цепким природным умом и природным тактом. Да к тому ж е Ива­ н ы ч— настоящий работяга, сызмальства впитавший от своих родителей, украинских хлеборобов, крестьянскую привычку гнуть спину от восхода до заката. Если в трале большой порыв, Бойко не только расставит людей, показав каждому, что и как делать, но берется за самую трудную починку. И мелькает его иглица куда ловчее и про­ ворнее, чем у любого добытчика. Мастерство Иваныча, организаторские его способности давно уж е замечены и от­ мечены. Еще в 1969 году был он награж­ ден орденом Трудового Красного Зна­ мени. Словом, по всем статьям Бойко был наи­ более подходящий для моего дела чело­ век на судне. Я разыскал старшего трала, привел к се­ бе в каюту и без всяких обиняков переска­ зал ему свой разговор с капитаном. Бойко выслушал мой монолог со снисходитель­ ной улыбкой. — А чего, собственно, ты трепыха­ ешься? Ну, как ж е! В чем дело — мне неяс­ но. Да и что это за крик? —1 Избаловал нас Михалыч! — рассмеял­ ся Бойко.— Знаешь, какие капитаны попа­ даются? Иной спокойным тоном слова не г