Сибирские Огни, 1978, № 4

134 ВЛАДИМИР В И Н О Г Р А Д О В кой,— сказал он.— Вы открыли физике но­ вые пути и своими замёчательными экспе­ риментами проложили дорогу для теории относительности, вы вскрыли ошибочность эфирной теории света и стимулировали идеи Лоренца и Фитцджеральда, из кото­ рых развилась специальная теория относи­ тельности. Без вашей работы эта теория была бы и поныне лишь интересным пред­ положением, она получила первое реаль­ ное подтверждение в ваших опытах. Это была высшая награда, которая в ус­ тах высшего авторитета современной физи­ ки прозвучала как окончательное призна­ ние теоретических и экспериментальных заслуг автора интерферометра. Даже впоследствии, когда модификации созданного Майкельсоном прибора числом своим превзошли все мыслимые возможно­ сти,— основные принципы, положенные в основу интерферометра его автором, оста­ лись прежними. Тут надо рассказать об интерферометре. Устройство его по простоте своей напо­ минает устройство лазера. Здесь тоже дей­ ствуют свет и зеркала. Луч падает на полупрозрачное зеркало, установленное под углом в сорок пять гра­ дусов, и’ раздваивается. Путь этих только что появившихся двух лучей пролегает к новым двум зеркалам. Одно из них, пред­ положим, укреплено на предмете, который движется, а другое неподвижно. Отражаясь в этих зеркалах, наши лучи затем вновь возвращаются к своему источнику и здесь воссоединяются. Сравнив неподвижный луч с-тем, который пришел от передвигавшегося вместе с предметом зеркала, мы мож ем определить расстояние, пройденное объектом наблю­ дения, и скорость его передвижения. Это делается так. По экрану с невероятной быстротой бегут, сменяя друг друга, чер­ ные и светлые полосы. Достаточно сосчи­ тать их число, чтобы представить расстоя­ ние, на которое удалился наш предмет. Но человек не в состоянии сосчитать полосы, скользящие по матовой поверхности экра­ на. Это легко понять, если учесть, что в одном метре таких полос — полтора мил­ лиона! Поэтому их подсчитывает фотоэле­ мент. Хотя, как уж е говорилось, сама идея при­ бора достаточно стара, возможности для его усовершенствования наука и практика предоставляют довольно часто и в наши дни. О собые перспективы появились, когда родился на свет лазер. Коронкевич сразу ж е это почувствовал и занялся проблема­ ми, связанными с использованием лазеров в интерферометрах. На эту работу ушло восемь лет. В результате был получен ин­ терф ерометр, который мог фиксировать объект, передвигающийся на расстоянии до ста метров от наблюдателя. Луч-следя- щий накладывался на луч-эталон в приборе, фотоэлемент считал полосы, Э ВМ умно­ жала полученный результат на длину вол­ ны, и на световом т ^ л о вспыхивали циф­ ры: вот вам требуемое расстояние! Основными преимуществами были ог­ ромная точность и выдача результата в го­ товом цифровом виде. Не случайно ученые из ГДР заинтересовались прибором сибиря­ ков. Среди гостей был и знаменитый профес­ сор Мюллер — директор по науке фирмы «Карл Цейсс-Йена», автор многозональной фотокамеры, снимавшей из космоса Зе м ­ лю во время одного из полетов корабля «Союз». Профессор дотошно расспрашивал о характеристиках прибора, уточнял воз­ можности его применения. Результатом посещения института было предложение оптиков из ГДР продать ли­ цензию на производство прибора или, на основе договора о цаучном содружестве, приступить к совместным работам. Сибиря­ ки приняли второе предложение. Только нужно было сначала ознакомиться с тем, чем располагает фирма. Так началась серия поездок Коронкевича в ГДР. Встречали его, как потом говорили шутники в лаборато­ рии, по высшему протоколу. Были лекции Коронкевича, были поездки по стране, бы ­ ли приглашения в гости. Знакомство с те­ матикой и характером разработок в науч­ ном отделе утвердило новосибирцев в мысли; работы здесь ведутся интересные и на уровне новейших мировых идей, со ­ трудничество следует признать полезным и, более того, желательным. Долог маршрут в незнаемое. Трудно ска­ зать заранее, кто поставит последнюю точ­ ку в длинном тексте, над которым размы ­ шляют ученые десятки, а то и сотни лет. Драматизм науки как нельзя более ярко проявляется именно в этом противоре­ чи и— безликости долгого пути поиска и персонификации ее заключительного этапа. Типичный сюж ег выглядит следующим образом. Некто, имя которого, как правило, оказы­ вается утерянным за грядою лет, ставит за­ дачу, обнаруживая явление, которое, с его точки зрения, надо подвергнуть анализу. Другие — ученики, единомышленники, любознательные или просто случайно ока­ завшиеся на пути исследователи — присту­ пают к разработке предложенной идеи. И, как бывает обычно, она постепенно обо­ гащается все новыми и новыми подробно­ стями. Разрастается и сам исследователь­ ский коллектив, пополняясь новыми участ­ никами поиска. Правда, слово «коллектив» здесь может не вполне подходить, потому что работа способна растянуться на долгие годы, а то и десятилетия, если не столетия. В таких случаях — а ими пестрит история мировой науки — участники исследования могут не знать друг друга не только лично (какие уж там знакомства, если между вами и вашими предшественниками пролег пол­ новесный век!), но и поименно. Но неустанно работает диалектический закон перехода количественных изменений в качественные. Из накопленных данных — вначале одиночных, затем все более обширных — постепенно вырисовывается картина. Первоначальные штрихи превра­ щаются в более широкие мазки, мазки складываются в различимые фигуры, пу­ стое пространство холста постепенно за