Сибирские Огни, 1978, № 4

118 ВИКТОР СТЕПАНОВ гик тела перешла в зубы. Сжимал пальцы в кулаки и не чувствовал силы. Только тугой узел во рту, отдающий звоном в ушах. Осторожно ступал по половицам, прислушивался к себе, как-то со стороны наблю­ дая за собой. Настя собрала завтрак, он тихо поел, стараясь не говорить с женой. Она молчала: за долгие годы научилась его понимать не толь­ ко с полуслова. В седьмом классе однажды Петька вслух готовил урок по физике. Она мыла посуду на кухне. Услышала —и запали в душу слова о сообщающихся сосудах. Слишком все там походило на ее судь­ бу. Любые помыслы и заботы Василия делались ее собственными под самый уровень — и одного цвета, и вкуса одного. Проводила мужа до самой калитки, чего давно уже не делала, и, вглядевшись в улицу, за­ полненную утром,сказала шепотом: — Ну, пронеси, господи. В добрый час. Как когда-то в школе, куда вызывали из-за младшего, едва вошел в здание жилуправдения, подкатилась проклятая робость, разжала че­ люсти. Медленно поднялся на четвертый этаж, где расположилось на­ чальство, определившее, как ему казалось, его судьбу. Чтобы собраться с духом, несколько раз прошелся взад-вперед по длинному коридору. Хотелось закурить, как никогда в жизни. , 7: В приемной две женщины не обратили на него внимания: печатали на машинках. Он постоял минут десять, глядя в оцепенении на дверь на­ чальника, два шага отделяли его от этой двери, и он не смог эти два шага, сделать. Наперегонки бегали пальцы женщин по клавишам. Бес­ связно подумал: «За день, поди, не один километр напрыгают». И опять ходил по коридору, уговаривая себя, ругая последним сло­ вом: «Вот дурень неотесанный. Для того они тут и посажены, чтобы нас обслуживать. Небось на дежурстве и не таких тузов останавливал да на колени ставил». И вдруг признавался себе: «Нет, так все и должно быть. Что дежурство! Там все казенное. Как захочешь, так и заиграешь: заметил — хорошо, и не заметил — ладно. А здесь о самом важном речь идет. И нет для меня сейчас человека на всей земле важнее, как этот начальник. Только так. Только так». Из кабинета в кабинет сновали женщины, группами заходили по­ курить в туалет мужчины. Василий Кузьмич вошел в сектор учета, об­ ратился к самой пожилой с добрым лицом женщине: — Я, значит, к вам с вопросиком... Она, не отрываясь от бумаг, ответила: . ■ — Пожалуйста. Слущаю вас. — Тут такое положение. Как бы это поскорее объяснить... Она повернула к нему лицо. — Я же сказала: слушаю вас. — Сейчас. Одну минуточку. Понимаете... Домик у нас, значит, свой... И вот вчера... — Простите, это по какому адресу? Василий Кузьмич молчал. Внезапно чем-то прикрыло память: он забыл название своей улицы. Женщина смотрела на него уже строго. — Вы что, свою улицу не знаете? Он вспомнил, назвал и ощутил дурацкое облегчение... — Тогда вам надо не ко мне, а к Марии Павловне,— она взглядом показала на сидящую в противоположном углу женщину,— это ее район. — А, может, вы подскажете? — Да нет: все бумаги у нее. Кто-то из женщин сострил: — Не обижай человека, объясни. Разве не видишь, именно ты ему понравилась. — Была бы я помоложе, конечно, объяснила бы. %