Сибирские Огни, 1978, № 3

ЯКОНУР 89 Что ты сделал, Элэл, что ты сделал со всеми нами!.. Я вижу ее. Вот она стоит на больничном крыльце, опустив голову. Снова поправляет волосы. Ее руки. Они поднимаются медленно, неуверенно; затем привычно, деловито и быстро, касаются волос; падают... Тамара делает шаг, еще один; спускается на ступеньку. Вскидывает голову. Уже знакомое мне движение. Присматриваюсь. Закусила губу... Она была уже у цели! Через полгода Элэл предстояло уехать отсю­ да, вернуться. У нее опять были бы семья, прежний дом. Она приехала забрать его, она извелась и приехала за ним, забрать его, пусть любыми путями. Это был ее решительный ход. И она была уже у цели... Я вижу, как она останавливается. Вглядывается. Быстро спускается с крыльца и решительно идет к лесу, который начинается сразу у больницы. Смотрю вслед. Ничего не понимаю. Идет поспешно... Словно увидела кого-то и хочет догнать... Когда я подхожу ближе, Тамара догоняет Машу-Машеньку. Оста­ навливает ее. Берет ее под руку. — Я знала, что у него кто-то появился... Да как было не понять, он сам невольно... Раньше приезжал домой — и только дела, для Надежды минуты не было, а в последний раз — с Надькой в театр ходил, книжки ей читал... Я ,видела, какой он стал... Как сил у него сразу прибавилось... Тогда я и поняла, что у него кто-то есть. Но не знала, кто... что это вы... Хотела встретиться с вами... Я ухожу. Герасим создал модель Вдовина: его картина мира, его определение момента, его представление о самом себе, люди, на которых он ориенти­ рован; предпосылки его поступков и его образ действий... Решил добиваться своего, избегая открытого конфликта. Модель определяла тактику. Он маневрировал: находил точки соприкосновения со Вдовиным, использовал все, что Вдовин мог расценить как положи­ тельное для себя, заинтересовывал его, обходил острые углы, заключал выгодные соглашения, до предела исчерпывал каждую ситуацию, соз­ данную им самим или случайно возникшую, не упускал ни единого шанса; при необходимости вступал в сговоры, давал, когда надо было, обещания, с изменением конъюнктуры — вносил коррективы в правила игры. Многое оказалось функцией того, как представить Вдовину собы­ тия, как подать свою позицию. Вдовина нельзя было обмануть, но он охотно шел на эквивалентные отношения, построенные на взаимной за­ интересованности. Все это не происходило автоматически; перед каждым своим шагом Герасим принужден был делать выбор; но в конце концов его всегда определяла цель, Герасим объяснял себе, что таковы обстоя­ тельства жизни, а приняв решение и реализовав его, говорил: «А! Напле­ вать и забыть!» На способности, квалификацию, время он стал смотреть как на товар, который можно предлагать Вдовину и получать в обмен то, что находится в его руках. Нельзя сказать, будто ему удавалось продумать все,— часто он поступал с ходу,' вслепую, доверяясь интуиции или под­ чиняясь внешним давлениям, а доводы возникали уже на лестнице; уда­ ча его выручала. Постепенно он сформулировал для себя, что ни за кем нельзя наблюдать постоянно, любой человек время от времени оказыва­ ется недосягаемым, и, следовательно, существуют условия, при соблю­ дении которых можно не опасаться, что тебя схватят за руку. Предоста