Сибирские Огни, 1978, № 3

ЯКОНУР 71 на, наконец тепло, которого ждали, скоро сирень, он лежит в проводах и трубках, столько горя, столько неизвестности... Поднялась по ступенькам, вставила ключ в замок. «Послезавтра»... Научник! Завтра, значит, было расписано,— встре­ ча, совет, эксперимент, все в голове, электронная память; она потом не раз шутила... Отворила дверь. Ключ оставила в замке, как обычно. Наступило послезавтра, он пришел, сел вот сюда и сказал: «Всё, я пришел куда надо, и никуда- я отсюда не уйду». Еще больше перепугал ее. Потом он ей говорил; «Я знал, что всю жизнь шел тропой к тебе...» Свет зажигать не стала. Сняла темные очки. Закурила. Пошла за пепельницей. Отыскала ее у телефона. Надо позвонить... Сказать что-то. Она хорошо помнила, как он перетаскивал сюда Якова Фомича,— бегал, подписывал бумаги, нажимал, уговаривал... Никто, конечно, не знал, чего это ему стоило, все привыкли; Элэл сказал — значит, будет... Тратил себя. И было что тратить. Было что тратить. Было... Звезда вплывает в иллюминатор. Ольга поворачивается на бок, кладет голову на ладонь. Баба Варя учила: «Ручку под щечку, и глазки закрыть!» Яконур чуть плещется о борт, шепчет: говори, говори... ...Я хотела бы, чтобы в доме было много-много маленьких детских, стульчиков. Четыре, шесть, десять. А на них бы сидели человечки с чел­ ками и косичками. У одного были бы твои глаза, у другой •*— реснички, у третьей — улыбка, у четвертого походка... Я бы складывала все это вместе. Получался бы Герасим. И даже когда ты уходил бы работать, и если бы даже долго не появлялся,— все равно я была бы с тобой, складывала бы тебя из них. (Говорят, женщина может точно узнать, любит ли она своего муж­ чину,— только спросить себя, хочет ли она, чтобы у нее были от него дети. Я'читала об этом или слышала, не помню, но что делать, видишь, запомнила). Мы бы ждали тебя. Я рассказывала бы им сказки про тридевятое царство. Мы не мешали бы тебе работать. А вернувшись, ты попадал бы в маленькое королевство зеркал. Кривых, прямых, разных. Куда бы ни глянул,— узнавал себя в глазах, ресничках, улыбках. Мы бы смеялись все вместе... ГЛАВА ТРЕТЬЯ Грабли маленько холодили ему ладони. Начал Иван Егорыч от уг­ ла, где вывеска, сгребал с лужайки, между домом и оградкой, вдоль берега. Еще только шестой час пошел, Яконур едва стал проглядывать на свет сквозь туман; на траве держалась крупная, как ягода, роса. Иван Егорыч неторопливо продвигался к дорожке, к песочницам. Снова думал о том, что случилось. Три дня не унимался верховик, нагон у берега вышел небывалый, вода поднялась; да еще дожди; да тепло, снег на гольцах дотаивал и все— в ручьи...