Сибирские Огни, 1978, № 3

Нинель Созинова * * * Я уставапэ,— гасла в мире прелесть, немое тело ныло: отдохни! Лишь волглую подпругу подтяни и — ногу в стремя... Лошади доверясь,— к чужим, но добрым избам на огни. Но помню, был один особый вечер: предгрозовою вязкой духотой безвольные окутывало плечи, еще желанней сделался покой. Кончался день. Но, затаясь, молчала на западе затворница-заря; от горизонта, словно от причала, шли баржи-тучи, выбрав якоря, как будто даже нехотя сначала. Потом неслись, своей свободой пьяны, над степью куролесить-колеситъ, а днища их так прогибались странно, как будто дно сухого океана достать хотели да пробороздить. А вдалеке они сшибались влажно, но высекали искры,— до поры беззвучно облетавшие, не страшно, красиво, как минутные костры. Мою лошадку это взволновало.» Тогда она, не чувствуя седла и седока не слушая нимало, взвилась и закусила удила, и понесла... Так не стремятся к цели, так не бегут и под любимый кров.»