Сибирские Огни, 1978, № 2

ЧЕРЕЗ ОПТИКУ ПАМЯТИ 83 Несколько раз он заводил разговор о том, что о человеке судят прежде всего по одежке. И тогда я готов был провалиться сквозь землю от мимолетных взглядов, которые он бросал на мои брюки и гимнастер­ ку. Но что я мог предпринять для улучшения своего внешнего вида, если АХЧ штаба дивизии держала «литраба» в «черном теле»? Даже запас­ ной гимнастерки сорта «БУ» («бывшая в употреблении») она не выда­ вала мне несколько недель. Редактор знал об этом. Из-за меня крепко поругался с интендантом- вещевиком и заручился его обещанием «одеть Ивана» во все новое. Но прошла неделя, а экипировка моя ничуть не улучшилась. Тогда Тимо­ фей Семенович достал из своего чемодана великолепную, «с иголочки», командирскую гимнастерку, торжественно развернул ее и подал мне: Носи! Я онемел от неожиданности и замахал руками. — Носи, пока начальство доброе! Завтра и бриджи будут,— напо­ вал «сразил» меня Рыбалкин своей щедростью. * ...Наша газета выходила три раза в неделю. Работы хватало. Я поч­ ти не вылезал из полков, в которых шла напряженная боевая учеба. Вместе с красноармейцами совершал марши. Целыми днями пропадал на стрельбищах. Ездил на все крупные учения. И писал, писал, писал в свою дивизионку. Вербовал для нее военкоров. Помогал им делать заметки, корреспонденции, репортажи. Сочинял стихи об отличившихся. И с каждым днем в ротах и батареях росло число моих друзей. Оглядываясь на те дни, я удивляюсь: почему запали в мою душу и до сих пор как бы живут в ней шумы подмосковного леса, серебряные соловьиные трели, протяжные голоса кукушек, перестуки дятлов? Поче­ му и сейчас видятся разливы алых июньских зорь сорок второго года, густые травы и валки сена, источающего пряный аромат? Удивляюсь: почему это запомнилось? Мне кажется, что из тех дней я должен был вынести лишь ощущение постоянной занятости: с утра до позднего ве­ чера жил только газетой, думал только о том, что нужно для газеты. Работа эта все больше увлекала и затягивала меня. На похвалу Рыбалкин был скуповат. Поощрением с его стороны считалось отсутствие критических замечаний. И — короткая, себе на уме, улыбка. ...К началу августа боевая учеба в полках завершилась. Быстро прошла инспекторская проверка. В торжественной обстановке дивизии и каждому полку вручили боевые знамена. И наступил день, которого ждали все,— день отъезда на фронт. — Куда нас направят? — гадали люди. У каждого на устах был Сталинград, к стенам которого в те дни прорвалась 6-я армия фон Паулюса. Предчувствие не обмануло бойцов и командиров. С московского железнодорожного кольца эшелоны дивизии двинулись на юго-восток. Невероятным казалось «йезение» в пути от столицы до приволжской станции Лог. Из дверей и окон вагонов мы видели, как то справа, то слева под откосами дымились остовы разбитых «пульманов», чернели останки паровозов. Разбомбленные вокзалы, огромные воронки от фу­ гасок, стаи «юнкерсов» и «мессершмиттов», пролетавших над головами с надрывным воем,— все это тревожило и угнетало людей. «Вот сейчас они нам устроят...» —думалось каждому. И, честно говоря, мало кто надеялся на расчеты счетверенных зенитно-пулеметных установок, что круглосуточно дежурили на открытых платформах. Однако до мест вы­ грузки все эшелоны дошли благополучно. Трагедия разыгралась после выгрузки, когда полки двинулись к северо-западным окраинам Сталинграда. Еще не вступив в соприкосно­ вение с наземным противником, в течение одного лишь дня под ударами 6 ‘