Сибирские Огни, 1978, № 2

80 ИВАН КРАСНОВ «сдавал экзамен» на корреспондента. На четвертый день, еле перебрав шись на восточный берег Угры по искромсанному снарядами льду, вновь предстал перед Тимофеем Семеновичем. Первая зарисовка — о красноармейце Воробьеве —чем-то пригля­ нулась Рыбалкину. Карие глаза его потеплели. Он сказал: — Лю-бо-пыт-но, мальчик. Лю-бо-пыт-но! Если добавить горчички. Лишь несколько недель спустя до меня дошло, что когда политрук Рыбалкин хотел похвалить какую-нибудь вещь или одобрить проделан­ ную работу, он говорил: «Ничего себе, с горчичной сойдет». О том, что ему безусловно нравилось, Тимофей Семенович отзывался другой пого­ воркой: «Подано на тарелочке с золотой каемочкой!» Отложив зарисовку о красноармейце Воробьеве, Рыбалкин начал читать вторую рукопись. Это были стихи о политруке Носове — военко­ ме артиллерийской батареи, который погиб у меня на глазах, возглав­ ляя атаку пехоты по льду Угры. Носова знали и любили в бригаде. Горазд был военком и на слово сердечное, и на шутку, и на песню разудалую. А уж в бою этот человек в самое пекло лез. Я не мог писать о нем прозой. И Рыбалкин, видимо, догадался об этом. Сдвинув кустистые брови, он несколько раз повторил первые строчки стихотворения: Для бойцов сегодня Небо черным стало. Горькой солью выжгла Им глаза печаль. О потере страшной Им без слов сказала С военкома снятая Сирота-медаль. Помолчав, Тимофей Семенович склонился над концовкой: ...И каким бы ни был ' Путь солдатский длинным,— Ляжет луч Победы На тебя венком. Мы твою отвагу До ворот Берлина Донесем, как знамя, Товарищ военком! Наступила пауза. Тимофей Семенович смотрел на меня грустными и какими-то отсутствующими глазами. И я понимал, догадывался, что он меня не видит, а видит живого, улыбающегося Носова. Потом, словно очнувшись, Рыбалкин продолжал чтение. В нем за­ говорил газетчик-профессионал. Морщась, как от зубной боли, он цити­ ровал обнаруженные в тексте неуклюжие фразы, указывал на длинноты, поправлял оплошности, допущенные мною при употреблении военных терминов. ■ Это, мальчик, никуда не годится,— ворчал Тимофей Семено­ вич. Это — галиматья на постном масле, которая даже с горчичкой никому не нужна. Пишите без выкрутасов, просто и точно, как про Во­ робьева и Носова написали... На этом и закончился первый урок, преподанный мне политруком Рыбалкиным. Я получил новое задание. Но выполнить его не успел. На­ ша стрелковая бригада неожиданно была выведена из боя и направлена в район города Наро-Фоминска и Кубинских военных лагерей. Наро-Фоминск... Половину города недавно держали фашисты в сво­ их руках, мечтая пробиться дальше, к Москве. Штаб и политотдел бригады разместились неподалеку от развалин железнодорожного вокзала, в большом кирпичном доме. Здесь Тимофей