Сибирские Огни, 1978, № 2

РОМАН ВЯЧ. ШИШКОВА «ВАТАГА»... 185 прикрыв голый, как яйцо, череп ладонями, пронзительно завизжал. Зыков резко два раз взмахнул чугунным безменом, и все смолкло». Возможно, кто-то из читателей в деловито-спокойном описании убийства купеческой четы не ощутил нравственной оценки поступка, но сцена имеет продол­ жение: «— Приплод есть?—спросил Зыков. — Нету. Бездетные они.—Все лицо и гла­ за Срамных были в слюнявой и подлой улыбке. — А там кто охает?—Зыков пошел с лампой всоседнюю комнату. — А это ейная мать, больная... — Выбросить в окно. С кроватью вме­ сте». И выбросил все с той же слюняво-подлой ухмылкой и издевательствами: «Побеспоко­ ить, бабушка, придется». Выразительная сцена с резко отрицатель­ ным отношением автора подготовлена всей процедурой въезда Зыкова в город, орга­ низованной Срамных. Костры по всему пу­ ти Зыкова, специально приуроченный ко­ локольный трезвон, громовая музыка, вы­ гнанные из домов навстречу горожане, по приказу кричащие «ура», оглушительный выстрел из захваченной в крепости пушки... «Зыков, гордо откинувшись, ехал на коне царем. Он совершенно не отвечал на во­ сторженные крики. Только изредка поды­ мал нагайку и выразительно грозил толпе». Позиция автора здесь более чем проз­ рачна, а нас между тем уверяют, что именно в таком Зыкове Вяч. Шишков видел истинное воплощение народного духа. В одной монографии о Вяч. Шишкове сказано: «Повесть «Ватага» и начинается неправдоподобно. К предводителю «вата­ ги» является делегация из маленького го­ родишка от большевиков с просьбой по­ мочь им, так как большевиков мало и гид­ ра контрреволюции поднимает голову...» ’. Вопрос о правдоподобии в создавшейся ситуации поставлен в очень странную пло­ скость. Те большевики, что взяли городок, знали, что Зыков бьет колчаковцев. Что же неправдоподобного в их просьбе о помо­ щи? Следовательно, речь идет о том, что большевики не могут обращаться к такому Зыкоэу, который и «против белых» и «про­ тив красных». Но автор монографии дол­ жен был знать, что л момент обращения городские большевики не знали, что Зыков «против красных»—при анализе все-таки необходимо считаться с реальным разви­ тием сюжета романа. Однако вопрос о взаимоотношениях Зыкова и большевиков, поставленный здесь, законен и является решающим в определении идейного со­ держания произведения. Люди, назвавшие себя «большевиками» (в этом им никто тогда отказать не мог), пришли к Зыкову за помощью. И вот их первые слова: «Город в наших руках, пони­ маешь... А управлять мы не смыслим. Вот к тебе». Сразу возникает вопрос: «Милые большевики, как же так, город берете, а1 1 А. А. Б о г д а н о в а . Вячеслав Шишков. Новосибирск. 1953. стр. 92. управлять им не смыслите, сил, чтоб от­ стоять его, не имеете и еще мечтаете о каком-то «красном терроре» и «красной панике»? («Необходим красный террор и красная паника,—писали они Зыкову,—ина­ че нас всех перережут, как баранов, и на­ несут непоправимый ущербделу свободы»). Недалекость этих «большевиков» Зыков сразу уловил, а их примитивные представ­ ления о «красном терроре», каковой яко­ бы нужен «в первую голову», были подхвачены и взятынавооружение («Город­ ской усач», представитель этих самых мест­ ных «большевиков», разъясняет зыковцам: «Например, Красная Армия, ежели где ущемит эту белую банду, перепиливают на­ пополам... с живых сдирают кожу...»). Вяч. Шишков, рисуя в конце повести Блохина, Суслова, Мигунова, понимал, что и больше­ вики могут быть разными. От главы к главе Вяч. Шишков все рас­ ширяет и расширяет пропасть, отделяющую Зыкова от красных, от настоящих больше- „ виков, которым он, выступая против колча­ ковцев, казалось, помогал на первых порах. Всегда важно знать, в какой форме им эта помощь осуществлялась. Захватив город, он выпустил большеви­ ков из тюрьмы и пригрозил: сидеть смирно. Но одновременно на равных с большеви­ ками он освобождает жуликов и охотно, без раздумий, принимает в отряд 35 кон­ ных колчаковцев, которые, явно спасая се­ бя, «постановили присоединиться» и орут: «Долой Колчака, да здравствует Красная Армия и красные партизаны с товарищем Зыковым во главе!..» Почему Зыков так поступает? Потому что в его голове—Вяч. Шишков снова погружает нас в его внут­ ренний мир—бродят властолюбивые, ца­ ристские по существу мечты и надежды: «Думы, как бегучий поток в камнях, пле­ скались в голове, сменяя одна другую и пе­ реплетаясь. Вот бы кликнуть клич, набрав мильоны войска и завладеть, очистить всю страну. А большевики? Во что они веруют, за что идут? За народ? Вот ужо посмотрим... Друзья или враги?» Вопрос поставлен реб­ ром, он требует ответа, тактических и стратегических решений, коль идет война. Однако ничего у него за душой нет, кроме извечного для всех единовластителей устра­ шения: «Вот Зыкова рризвали сюда. Надо начинать большое дело. А с чего начинать? И как укрепиться? Известно, страхом, кро­ вью. А дальше?». От этой седьмой главы, где Зыков при­ знается в своем бессилии выработать что- то более или менее приемлемое для вы­ полнения бредового плана «завладеть страной», до главы двенадцатой—в пяти гневно написанных главах—рассказывается о практическом осуществлении тактики устрашения. Главыжутко-кровавые, и неко­ торые сцены в них, быть может, излишни, будучи выполнены с некоторым нарушени­ ем меры в живописании безобразного, но апофеоз их великолепен: устрашая других, Зыков сам испугался. Сентиментальный роман с экзальтиро­ ванной купеческой девчонкой Таней, ро№ан для Зыкова-чугуна, Зыкова-старовера не