Сибирские Огни, 1978, № 2

ВОЗВРАЩЕНИЕ В МАРЬЕВКУ 157 ленный поэтом вопрос в его разговоре с «марьевской» Музой. * * * Как мы уже говорили, «Третьи петухи» и «Как цветы на заре»—книги, насквозь «марьевские». И совсем не важно, что не­ которые стихи этих книг, может быть, на­ писаны вовсе и не в Марьевке. Важно то, что лучшие стихи этих книг не могли бы появиться на свет, не будь у поэта его Марьевки. Именно все более укрепляющая­ ся связь его с отчим домом и явилась той почвой, на которой завязались и проросли эти стихи. Мир родного села, родного дома, род­ ных и близких поэту людей, мир с детства знакомой ему окружающей природы—и множественные связи этого мира с боль­ шой Родимой, с народом и, более того, с человечеством, его делами и буднями, его радостями и тревогами—таковы два круга тем и вопросов, занимающих поэта в этих его книгах. Но книги эти примечательны не только тем, что в них прослеживаются сложные и естественно слагающиеся связи родного поэту мира отчей земли с миром, прости­ рающимся далеко за околицы его села и рубежи его державы. Они примечательны тем, что поэт, приобщившийся к этому ми­ ру, открыл в себе новые возможности. Многие стихи этих книг («Совесть», «С то­ бой, Россия», «Блины», «Гимн корове», «Гамлет в совхозе», «Отец», «Третьи пету­ хи», «Пророчество») полны такого чувства демократизма и гражданственности, такой эмоциональной силы, естественности и пронзительности, что при чтении их неволь­ но приходят на память имена лучших рос­ сийских поэтов, писавших о деревне в наш век, имена С. Есенина и А. Твардов­ ского. Интересно в этом отношении стихотворе­ ние «Совесть»—исповедь лирического героя перед своей совестью в своих по­ мыслах и деяниях, в результате которой душа его очищается и наполняется новыми силами для новых деяний во имя живущих рядом людей. Примечательно, что поэт, об­ ращаясь к своей совести' и подыскивая предмет для ее олицетворения, прибегает не к каким-то отвлеченно-поэтическим символам, что нередко бывает с поэтами в подобных случаях, а обращает свойвзор на один из излюбленных им образов образ женщины, давшей ему жизнь, образ матери. Мы помним предыдущее его обращение к этому образу в поэме «Марьевская лето­ пись». Но там это былреалистический порт­ рет женщины, живущей в реальной обста­ новке будничной повседневности, матери, дающей приют своему сыну после долгих странствий. Здесь это—видение в образе матери. Мать лирического героя, давно уже покинувшая этот мир, «о ожившая в вооб­ ражении его, приходит к нему в минуту 1его душевной усталости и тревоги и, все понимающая, прощающая и врачующая, да­ ет своему сыну и душевное спокойствие, и новые силы. Вот и ночь сметена. Вот и жизнь мне видна. А по ней Голубая дорога. И по той. Голубой. Как бывало. Спешит налегке. Пыль метя подолом. Пригибая березки. Моя мама... В мужском пиджаке,- Что когда-то старшой Посылал ей из Томска. Моя мама идет поругать. Приласкать, Побранить, П р о ш у м е т ь н а д о м н о й В е к о в ы м и л е с а м и . Так романтический образ женщины-мате­ ри, сливаясь с реалистическим образом родной природы, становится зримым сим­ волом родной земли, родины. Но главное—впереди. Главное—в том, для чего вызван поэтом образ женщины- матери и матери-родины. Что ты, мама. Зачем ты надела Тот старый пиджак! Ах, не то говорю! Раз из тьмы непроглядной Вышла ты. З н а ч и т , д е л а ю ч т о - т о н е т а к . З н а ч и т , ч т о - т о с о м н о ю н е л а д н о . Что же «неладно»? А вот что: Горько мне оттого. Что еще н и к о г о На з е м л е я Н е с д е л а л С ч а с т л и в е й . И далее: Ну, а если я мир Не избавил от слез. Не избавил родных. Т а к з а ч е м ж е я, Мама?.. Это уже говорит не только лирический герой, но и его создатель, поэт. И в этом квинтэссенция стихотворения. Поэт, всегда чуткий к народной жизни на разных этапах ее развития, в последних книгах с особенным вниманием следит за нравственно-психологическим состоянием своих героев, за их душевным здоровьем, которое крепнет вместе и вслед за изме­ нениями в быту. И здесь поэт снова возвращается к обра­ зу, который был открыт им в «Марьевской летописи» и развит в стихотворении «Хо­ зяйка», к образу рядовой крестьянки. По­ казательно в этом смысле стихотворение «Гамлет в совхозе». Героиня его сидит на спектакле заехавшего в- совхоз театра и смотрит «Гамлета». И, глядя на нее, безот­ рывно следящую за сценой, поэт размыш­ ляет: «Что Гамлет ей», этот принц, предста­ витель чужого класса и чужой земли? Надо