Сибирские Огни, 1978, № 2

154- ЛЕОНИД РЕШЕТНИКОВ Поэту, сумевшему сказать об этом так, несомненно приходилось самому пережи­ вать счастье встречи с родной землей, будь то берег советской Родины или порог от­ чего дома в Марьевке! И еще на одном стихотворении этого сборника мне хотелось бы остановиться. Это стихотворение «В деревне». По неко­ торым признакам, видимым мне, стихотво­ рение это написано было не вМарьевке, а, скорее всего, еще на Гавриловом хуторе. Но я останавливаюсь на нем потому, что оно принципиально важно для понимания взаимоотношения поэта с его родным кра­ ем и родным домом. Приведу две строфы из этого стихотво­ рения: Стареньким железом крыша крыта. И по ней. Увенчанной трубой. Хорошо на время быть забытым Верными друзьями и тобой. Не журит никто. Не утешает И не покушается на честь. И никто на свете не мешает В и д е т ь м и р т а к и м . К а к о й о н е с т ь . Здесь особенно примечательны две по­ следние строки, которые лично мне объ­ ясняют многое из того, почему поэта тянет деревня и почему поэт «тянет» деревню в свои стихи... Вгоды, когда обдумывался и начинал вы­ рисовываться план самой большой поэмы Василия Федорова «Седьмое небо», то есть в конце пятидесятых годов, поэт про­ должает работать и над лирикой, он созда­ ет новую книгу стихов—«Не левее серд­ ца». Вней, кроме широко известных, одно­ именных с названием сборника стихов, есть и такие примечательные стихи, как «Передо мною новый трудный путь...», которые как раз и говорят о раздумьях поэта, стоящего на пороге новой большой работы. Отзвуками большой внутренней работы поэта в этот период полны и многие дру­ гие стихи книги. И, з частности, стихотворе­ ние «Не в благодушии ленивом», где поэт недвусмысленно заявляет о своем понима­ нии роли и долга поэта в обществе как со­ вести этого общества. Беря пророческую лиру. Одно он помнит из всего. Что все несовершенство мира Лежит на совести его. Для нас это заявление поэта, важное са­ мо по себе, интересно еще и потому, что оно совпадает по времени с его внутрен­ ним возвращением в Марьевку. Более того, мы можем смело утверждать, что оно мог­ ло появиться именно во время одного из посещений Марьевки или вскоре после не­ го, ибо посещения эти были не чем иным, как встречей поэта вплотную, лицом к ли­ цу, с жизнью народа, максимальным при­ ближением к этой жизни, полной побед и свершений, но также и нерешенных задач, и «несовершенств»... Чем дальше мы листаем страницы сбор­ ников поэта, тем ощутимее слышим в его стихах биение животворящих родников Марьевки. «Лицо века»—книга, написанная в нача­ ле шестидесятых годов, уже несет в себе, хотя, может быть, и в зародышевом со­ стоянии, все особенности будущих книг поэта «Третьи петухи» и «Как цветы на за­ ре», где тема отчего края и отчего дома нашла свое наиболее полное выражение- В ней, наряду со стихами («Наше время та­ кое», «Трудная гордость»), наполненными большим социальным содержанием, по­ явились и такие стихи, как «Лицо века», выросшие из ощущения лирическим геро­ ем своей неразрывной связи с «родовой», из понимания своей биографии как продол­ жения родового и исторического древа поколений тружеников—истинных хозяев земли. По воле. По страсти. По власти отца. По кроткости матери бедной Достались мне крепкие руки бойца И сердце V Сестры милосердной. Появились стихи, которые раньше были почти не свойственны поэту, стихи, вызван­ ные его раздумьями о природе и ее роли в жизни человека и поэзии. В частности, стихотворение «Долго поклонялся я желе­ зу...», где есть строки: Веруя, Что путь еще не пройден. Сяду в затененном уголке. Стану свою душу на природе Править, Как на вечном оселке. Появились другие любопытные стихи- признания. Поэт напряженно думает «овре­ мени и о себе». Он как бы подводит пред­ варительные итоги своей работы и приме­ ряет свое сердце к новым задачам, пыта­ ется заглянуть в свой завтрашний день. Та­ кому состоянию свойственны сомнения и тревоги, естественные для каждого истин­ ного художника. Я не испытал давно Такой тоски. Такой тревоги. Как будто жизни вижу дно. Остатки вижу Дней немногих. И далее, еще более определенно: Былое умерло во мне. А новое Не народилось. Не надо, конечно, принимать и понимать это признание поэта буквально—как сви­ детельство его творческого кризиса. На­ против, это признание свидетельствует об усиленной душевной работе поэта, о егоне­ довольстве тем, что сделано им. Толковать эти строки именно так тем более право­ мерно, что нам известно,—это время было временем его напряженной, плодотворной работы над «Седьмым небом». Очевидно, признание поэта относительно того, что в нем «былое умерло, а новое не народи