Сибирские Огни, 1978, № 2

3 Пахнула снегом беличая шапка — печальный и напуганный зверок. Тянуло стужей с лестничной площадки, простуженно поскрипывал порог. Сойти с него, как будто с пьедестала, вдруг стало фантастично нелегко. И ты стояла молча и устало. А за спиною в сорок ватт сияло электролампочки казенное крыло. Ни варежек, ни шапки не снимая, прошла и молча встала у окна, еще сама себя не понимая, своим поступком ошеломлена. В нас вызывают горечь и тревогу безжалостно сожженные мосты, но гордость — за внезапную отвагу в сознании неясной правоты. Ты, словно бы шагнув из Зазеркалья, в паденье резко взмыла в высоту... Зима была такая в Забайкалье, что птицы замерзали на лету. 4 Поживи у меня, поживи, залетевшая птица-синица! 'Все живое к живому стремится, все живущее просит любви. Обожженные крылья твои в белом воздухе заледенели... Как у форточки, крылья скрипели! Поживи у меня, поживи! Видишь, полон гостями мой дом. Столько в доме пустого веселья, словно каждый с в о е новоселье за моим отмечает столом. Так беспечно распахнута дверь. Меж припадками острых дискуссий в электрическом свете иллюзий я своих не считаю потерь.У У меня в этой шумной толпе нет любимых и нет нелюбимых. И действительно необходима я, наверное, только тебе.