Сибирские Огни, 1978, № 2

108 ф. СОБОЛЕВ Один лежал в стороне в неудобной, характерной позе. «Готов», подумал со злой радостью Галкин. Остальные сидели на корточках, пря­ чась за кустами от меткого карабина Калистратова. Находились они почти напротив подвала. Кусты от границы поля отделяла узкая, словно выбритая, полоса открытой местности. До гитлеровцев было не более пятнадцами метров, до Калистратова от силы —полсотни. Рукой подать. Галкин отчетливо видел все движения врагов, но не слышал ни зву­ ка, как в немом кино. Один из фашистов насадил на прут каску, сунул в кусты. Все растя­ нулись на земле, а Калистратов выстрелил. Порядок! Ну, сволочи, молитесь своему готу. Сейчас увидите, как разделывают под орех. Повозка понадобилась. Будет сейчас вам повоз­ ка на тот свет. Галкин встал на правое колено, зачем-то вытер гранату о шинель, он полз, держа ее в руке, хотел было снять оборонительный чехол, но оставил и выдернул чеку. Возникло странное желание окликнуть немцев. В это время двое отделились, согнувшись, пошли было назад вдоль кустов. Обойти решили? Поздновато надумали, господа завоеватели. Не зря, видимо, их фольварк притягивает. Что-то им здесь надо. До боли в ладони сжимая холодный корпус гранаты, Галкин еще раз соразмерил силу броска с расстоянием. Бросил, не забыл упасть. Вслед за разрывом дал несколько очередей из автомата. Он еще ничего не видел, но твердо верил, что не промахнулся. В го­ лове, рассыпая пустоту,, как юла, вертелось что-то полубезумное, легкое. — Ура, ребята, за мной! Бей гадов! —-закричал Галкин, устрем­ ляясь вперед. От пятерых осталось трое. Двое лежали лицом вверх, широко раскис­ нув руки и ноги, словно на отдыхе после марша. Третий корчился, ухва­ тившись за живот, на губах пузырилась розовая пена. Судя по форме, третьим оказался салашист, родственник здешних хозяев. Галкину очень хотелось посмотреть все подробности, но, оставив это на потом, он с треском продрался сквозь кусты. Гитлеровцев не было, по следам на той стороне дороги понял, что они скрылись в зарослях кукурузы. Ну, черт с ними. Бросился к подвалу, несколько запоздало закричал: —- Илья! Калистратов! Не стреляй, это я. Ты живой, Илья? Калистратов лежал, занимая три верхние ступени лестницы. Ноги, раздвинутые наподобие циркуля, упирались в неровные выступы камен­ ной стены. Руки мертвой хваткой сжимали карабин, голова касалась затвора. Каска с порванным ремнем валялась рядом, редкие белокурые волосы слиплись в темные жиденькие прядки. Удушливо пахло кисля­ тиной и сгоревшим порохом. — Ну и аромат здесь у тебя, Илья! Словно тяжелую какую-то вещь, поднял с трудом голову Калистра­ тов. Его круглые глаза уже подернулись тускловатой пленкой смерти. Губы силились улыбнуться. — Как быстро вы вернулись, товарищ гвардии младший сержант. Я вот... Он уронил свою тяжелую голову и захрипел, сползая вниз. — Что ты, что ты, Илья! Сейчас я тебя на свежий воздух, на простор. Под Калистратовым алела лужа крови, медленным ручейком текла вниз по лестнице. Против сердца, захлестнутая петлей тоненького ре­ мешка бинокля, притаилась граната: последняя из четырех. «Не сдался бы. Рванул бы себя и их,—с величайшим уважением подумал Галкин.—Вот как надо».