Сибирские Огни, 1978, № 1

МЫ НА ЛОДОЧКЕ КАТАЛИСЬ 97 Цыц отсюда, распостылая! — фыркнул он, яростно расширил омытые слезами глаза, сжал кулаки. Жена в страхе от него попятилась, споткнулась о пенек, упала навзничь, ее широкое шелковое платье всплеснулось аж до самого потного лица, и мужа от этой картины пе­ редернуло. Он побежал еще дальше, тряся головой и чертыхаясь. Вернулся, когда Изида Раева уже вместе со всеми пила шампан­ ское, рассказывала какие-то веселые анекдоты, шутила, хохотала, на него не обратила ни малейшего внимания. Георгий молча наполнил се­ бе стакан водкой, так же молча стал ее натужно пить, через край стек­ ла внимательно наблюдая за Изидой. И когда он был уже на последнем издыхе, она вроде бы острой литовкой полоснула взглядом по его баг­ ровому лицу, игриво улыбнулась, чуть-чуть незаметно для других под­ мигнула, или ему так показалось. И сразу же, не дав ему хрумкнуть соленым огурцом, вдруг встрепенулась испуганной птицей, взлетела на йоги, закружилась перед ним балериной и, еще не замерев в удивитель­ но изящной позе, таким звонким, рвущимся из самых тайников души, но сдержанным и сильным голосом покатилась к нему под самое сер­ дечко: Знает только ночь глубокая, Как поладили они-и... И-эх! Распрями-ись ты, рожь высо-окая, Тайну-у свято сохра-ани... И тут же, после этого искрометного, сногсшибательного высокого- лосья подлетела к нему и звучно, назло его жене Елене Петровне, по-- целовала в хмельные розовые губы, потом, раскрылив руки, закатилась истеричным смехом, а Георгий Сбитое или от выпитой водки, или от жгучего поцелуя такой страстной женщины повалился вдруг, как под­ кошенный подсолнух. Только этого и достаточно было, чтобы Георгий, ополоумев, поте­ рял покой. Ночами он вскакивал с постели в какой-то жаркой тревоге, чего-то ему позарез не хватало, он слепо шарил в темноте руками, постаны­ вая, натыкался на холодные стены, на свою, ждущую его, жену, нерв­ но отдергивал от нее руки, наконец нашаривал на стене выключатель, врубал свет, потерянно слонялся по комнатам, а жена рыдала, и это еще больше раздражало его и опустошало окончательно. В голове занимался пронзенно-тонкий комариный звон, в виски и в затылок начинало тукать. — По-лю-бил! — выла жена в постели,— Кого Полюбил? Шлюху! Прохиндейку! Себя потерял, лунатиком сделался. О, боженьки-и... Ма­ монька родная... — Замолчи! — притопывая в гневе, рычал ее муж.— Соседей раз­ будишь. Развылась бездомной дворнягой. Непогоду кличешь? Никого я не полюбил. Просто сердце что-то давит — перепил, видно, вчера,— врал он нахально себе и жене. А спроси у него, он бы и сам не ответил, чего, собственно, ему надо. Плохо человеку — и все. Бывает же плохо каждому. Он уже начал помалу успокаиваться, приходить в себя, Даже к зна­ харке тайно ходил на исцеление, как она сама называла— «на сиян- сы», но нечаянно опять попала ему на глаза та самая писанная-распи- санная в его воображении за бессонные ночи Изида. Боже! Она стояла грустная на автобусной остановке, он торопился по служебным делам на своей новехонькой, еще необъезженной, как он выражался, «Вол­ жанке». Едва заметив ее, заполошно крикнул: 7- Сибирские огни № 1. *