Сибирские Огни, 1978, № 1

94 БАЗАРЫН ЦЭДЭНДАМБА Потом в траву бросаюсь И горько-горько плачу. Мне кажется, что плотник В печалях и страданьях Уже в страну уходит. Которой нет названья. Так нет же, встанет мастер. Бессмертие получит: Ему я каплю жизни Найду в тайге дремучей! Вдали сосну большую Сквозь слезы различаю. На ветке дремлет ворон И головой качает. Я знаю: он — волшебник — Из клюва жизнь уронит. Крадусь к сосне тихонько, Тяну к нему ладони: «Дай вечности, добрейший, Дай вечности, будь ласков. Ну, брось же мне скорее Ту капельку из сказки!» «Ко мнё!» — кричит волшебник И дальше в чащу мчится. Там — на березу сядет, А тут — на ель садится. «Добра мой старый плотник. Поверь, не позабудет: Тебя кормить и сыром, И сливками он будет». «Сюда!» — кричит волшебник И дальше улетает, Меня он в лес мохнатый Зачем-то завлекает. «Дай вечности, добрейший. Дай вечности, будь ласков, Ну, брось же мне в ладони Ту капельку из сказки!» И вдруг упала капля, Ах, чудо-ворон вещий. «Смотрите, все смотрите: Держу в ладонях вечность!» Лежу в траве зеленой. Вверху шумят березы... Так, значит, снился ворон, А капля жизни — слезы!