Сибирские Огни, 1978, № 1

СВЕРЧОК 85 " Я поняла: вы отказаться хотите,— с придыханием сказала Ту- ся. Может, вы не поверите, но я так хочу, чтобы вы написали! Теперь до потери рассудка хочу! Покажите глупую девушку, без характера, воли, капризную, которой так и не удалось освободиться от волчьей хватки родителей... Вы понимаете, Туся, что говорите? — очнулся Карамышев.— Есть ли у вас полная ясность о жизни родителей? Или вы просто слу­ чайно обмолвились? Да нет, понимаю. Не маленькая. Было время самой разобраться во всем... Дурно живут в нашем доме! Дурно живу и я, потому что мол­ чу. Выходит, что соглашаюсь... — Не легкий вопрос, Туся... Ругаться, протестовать вы не в силах. Оставить родное гнездо? А куда вы — без крова, без средств? — Кара­ мышев выждал паузу.— Остается, пожалуй, одно— выйти замуж за Ираклия Христофоровича! Как ее передернуло всю! Глаза помутнели от слез, маленькие ра­ ковинки ушей запунцовели. Она опустила голову и прошептала: —•Дело к тому и ведут... — А вы не сдавайтесь! — Карамышев даже вскочил, стал сердито ходить. Половицы во флигеле вздрагивали.— Мой вам совет: найдите немедленно Соснина. — Я его предала, отказалась. Он мне не простит. — Откуда вы знаете? Уверен, что ваш художник страдает не мень­ ше вас! — Как он тогда добивался, как он искал меня! Я пряталась. Я боя­ лась ослушаться матери. Мать была жалкая передо мной и больная... Надо же было в то лето ей угодить в автомобильную катастрофу! Ис­ калеченная, она сползла с кровати и умоляла меня отступиться от че­ ловека, которого я любила и продолжаю любить!.. Мать стояла перед дочерью на коленях, и я... Я поклялась ей забыть и перечеркнуть... Туся была как в тумане. Жалкий вид ее вызывал сострадание в Карамышеве, но ему не хотелось ее утешать. Он говорил, прохаживаясь: — Все давно улеглось, устоялось. И надо вернуться к первоначаль­ ному чувству — светлому, искреннему. Я в мыслях не допускаю, что у Соснина есть другая какая-то женщина. Он ждет вас. И только вас! Занят работой и борется с одиночеством. А борьба с одиночеством, с черной тоской — страшное дело! Поверьте мне. Да и сами вы с этим знакомы... — Скажите мне правду... Вы меня порицаете? — Туся сжалась, ожидая ответа. — В том смысле, в каком вы подумали,— начал спокойно Кара­ мышев.— Вам хватило воли не противиться своему естеству. Вы всем, всему миру ведь доказать хотели, что не сверчком на свете живете, а человеком и вправе так поступить, как вам хочется. Но ведь вы Сергея- то Александровича несчастным сделали! Он после вас Точно уж все мо­ сты сжег, с семьей разошелся? Вот видите. Предположение мое оправ­ далось... (Разошелся, потому что поверил в вас, в единственную! Не со­ бираюсь показывать тут перед вами свою проницательность, но думаю, что вы его еще любите. А о нем—разговору нет! Вселили в него своим поведением и молодостью веру в большую любовь, заставили человека петь свои песни громче и чище, а сами потом — в сторонку. И всего-то, простите, хватило у вас характера спасти воробья, увязшего в расплав­ ленном варе на лавке в-.саду! — П того без хвоста отпустила! — Она засмеялась нервно, закры­ ла щеки руками и отняла их потом медленно, отрешенно. Вы совер­ шенно правы, Олег Петрович. Я только потом поняла, что он сильно меня любил. Ведь Сергей Александрович поначалу ко мне прикоснуть-