Сибирские Огни, 1978, № 1

68 ВЛАДИМИР КОЛЫХАЛОВ она'пищит. А ты еще пуще дави, втаптывай ее в землю! Вот и легко потом... — Да мою робость и в бане сегодня не выпаришь. Занозил меня страх, Фелисата, как есть занозил в самое сердце. С прошлого года еше. Помнишь, рассказывал? Я ехал на дровнях с деляны, а двое за мной обочь дороги шли крадучись с ружьями? — Помню. Ну так и что? Пьяный ты был — примерещилось. Чего бы им зря-то идти? Если надумали со свету Пшенкина изжить — пустили бы пулю, и весь конец! Дураки они, что ли,, мять снег до упаду, а после над страхом твоим посмеяться? Приснилось тебе... — Нет, Фелисата! В яви все было, не грезилось... — Чего упрямишься? Да испугался ты! Приехал — зубами стучал. Это хмель из тебя выходил. Продрог ты тогда... — Не соглашусь, не поверю! Хотели картечью в спину ударить ме­ ня те двое, да оробели чего-то, или им кто помешал. И страх, который те­ перь в сердце занозой вошел, такой же огромной величины, как тогда я почувствовал... Не зря это вспомнил. Не зря говорю... Представь себе, Фелисата, что будет, если полковник скажет про нас, кому надлежит? Представь, что пошла рапортичка такого смысла: «Петушковский лес­ ник Автоном Панфилыч Пшенкин отбивал своего сына от службы в армии». Чуешь, чем это пахнет? Начнут трясти и землю под нами рыть. А мало ли что из-под нас можно вырыть, если ладом начать? К тому, к другому прицепятся. Быль, небыль — все в одну кучу сгребут... Фелисата Григорьевна на это отмалчивалась. А вскоре и оба они на­ долго и тяжело умолкли. * * * Назойливая мыслишка — точно болячка: лучше не трогать, не за­ девать. А если уж тронул — не миновать боли и зуда... Вот пришла на ум Автоному Панфилычу прошлая поздняя осень, когда он отводил за далеким лесным оврагом «левую» лесосеку. Ельник, листвяк — строевая все древесина — должны были сойти за «дрово- стой». Билет на «дрова» выдан был двум добрым молодцам. Один из них был пилот вертолета (он строил дачу .себе в Петушках), другой — зоотехник из соседнего с Петушками откормочного совхоза, тоже где-то и что-то строивший. Вертолетчик доставил Автоному Панфилычу голу­ бого песца из Заполярья, а зоотехник снабдил дармовым комбикормом на год Вперед: выращивай, Пшенкин, свиней, не ленись! Пшенкин отвел им деляну и просил поторапливаться с повалкой и вывозкой леса. Добрые молодцы завели бензопилы и принялись коре­ жить деревья. Перед тем, как начать лесоповал, они пропустили с Авто- иомом Панфилычем по стакану неразведенного спирта, запили водой, заели салом... На Автонома Панфилыча спирт подействовал сногсшиба­ тельно, потому что лесник успел «схватить» в другом месте так же вот на бегу и под сомнительную закуску... Свалившись на сено в розвальни, он пужнул мерина Лыску и тро­ нулся в путь. Третий зазимок плотно покрыл землю снегом, но было от- тепельно. С ветвей опадали шапки, валились с мягким, ухающим звуком. Автоном Панфилыч торопился попасть домой засветло, ибо езда в ночи пугала его. Пшенкин подстегивал Лыску. Мерин был старый, ленивый: в ответ на удары кнута лишь нехотя поддавал задом и сухо, с жестким шуршанием, взмахивал длинным хвостом. Предстояло одолеть верст пятнадцать. Лыска знал хорошо этот путь и не старался выкладываться. Выпитый спирт сладко, томительно грел нутро Автонома Панфилы­ ча, и это тепло, эта сладость клонили его ко сну. Он бы забылся, легко