Сибирские Огни, 1978, № 1

56 ВЛАДИМИР КОЛЫХАЛОВ Карамышез бором вышел к шоссе, предполагая зайти по пути в ма­ газин у автобусной остановки, купить про запас печенья и сахару к чаю. Но магазин уже был закрыт. «Не беда, обойдусь пока без провизии!» — утешил себя Олег Пет­ рович и невольно остановился у подошедшего только что городского ав­ тобуса. Из дверей вывалилась масса измятых, распаренных пассажиров, и среди них он увидел Туею. — Так вот вы где пропадали! — обрадовался ее внезапному появ­ лению Карамышев. — А вы не меня встречаете?! — тоже обрадовалась Туся.— Была у подруги... Видите, сколько людей! На одном каблуке стояла. — По выходным дням лучше в город не ездить,— сказал Карамы­ шев.— Я как-то пробовал и без пуговиц вышел... — Вот я опять дедушку вспомнила своего! Панфил Дормидонтович у нас никакой давки не выносил. Ни в очередях, ни в автобусах. Все лезут, толкаются, а он, бывало, стоит, выжидает. Махнет рукой и вер­ нется. Стеснительный был, деликатный... — Вы так часто о нем говорите, что я себе его образ создал. Жаль — не знал старика! Встречались бы с ним, беседовали. Старые люди много уносят с собой пережитого, мудрого. Шиллер утверждал — целый мир! — Панфил Дормидонтович песен знал много старинных и петь их умел. И стихи складывал! — Ну? А что-нибудь осталось? — Нет... — А от вас? Вы ведь тоже складывали рифмованные строки? — Сочиняла! — призналась охотно и без смущения Туся.— С пято­ го класса до первого курса... И долго понять не могла, что жилка моя поэтическая тонкая, слабая, как волосок! Стоило в этом мне убедиться, я сразу и бросила рифмовать. Все тетрадки свои сожгла! — Жаль! — Да ничуть! — Я бы теперь посмотрел и рассудил... Может, были хорошие строчки! — Да не было, видно! Другим показывала — не находили! Но мне интересно вот что выяснить... Одна наша преподавательница на лекции говорила, будто писатели, когда берутся писать книгу из народной жиз­ ни, заранее знают, каких слов и сколько им надо употребить. Столько-то диалектных слов, а столько-то из литературного языка... — Не верьте этому — вздор! — Карамышев отдышался.— Туся! Мы с вами у клуба. Хотите в кино на последний сеанс? — Господи! Я с удовольствием... * * * Возвращались они в двенадцатом ночи. В окнах дома Пшенкиных света не было, но фонарь горел на столбе, и там, в радужной полосе, стояли трое... — Смотрите — Вакулик!— узнала издали Туся,— С кем это он в такой поздний час? — С гостями,— ответил Карамышев.— Полковник приехал, что был в прошлый раз. А с ним один медицинский доктор... Хорошие, впрочем, люди, как я понимаю их! Я с ними чаи распивал... — Это важно? * — Боже мой! Я же шутя!..