Сибирские огни, 1977, №12

где просека, полянка, осыпь яра... И не удивился, когда молния качнула ему навстречу и поставила у самых глаз белое лицо Лоха. Белое лицо и черный провал рта. Он понял, что ходит по кругу, от преследователей не уйти, надломился, упал и пополз, как перебитая кобра. Как перебитая королевская кобра. Что это? Дверь прямо в лесу? Зимовье? Скрадок? Перевалился че­ рез порожек и обреченно ткнулся в земляной пол геометрическим носом. Через минуту у старого зимовья кто-то остановился. Прислушиваясь, докурил самокрутку, распространяя запах крепкого табака и благовон­ ной таежной травки, притоптал окурок на дерновине и потянул на себя дверь, висевшую на одной верхней петле. Дверь скрипнула, поползла, царапая углом землю, и пропустила в зимовье еще одного ночного гостя. Чиркнула спичка. Гикаев леэкал на спине и глядел на пришельца. Глядел, но не видел. Королевская кобра никогда не закрывает глаз. Они открыты ночью, ког­ да она спит, они открыты всю ее жизнь, и закрыть их не может даже смерть. Гикаев глядел, не видел и уже ничего не боялся. Ни казнящих судей, ни мальчишек, ни стегавшего^по лицу хвоста-кутаса, ни шерсти­ стого носорога-великана, если бы даже тот пересек тысячелетия и с ме­ ста пришельца, живой, свирепый, качнул над ним кривыми ножами. Гла­ за Гикаева запечатлели другую картину, и та другая картина была для него последней. Спичка погасла. Человек постоял, соображая, все ли он сделал, и, решив, что все, вышел из зимовья. Теперь генерал от инфантерии мог бы уже потихоньку опускаться в потустороннее обиталище, но ведь история числила за ним джентльмен­ скую договоренность с атаманом Красильниковым. Конечно же, он дол­ жен был принять атамана. И принял. Человек, оставивший зимовье, не сделал еще и десяти шагов, как все вокруг наполнилось стуком копыт, храпом разгоряченных коней, позвя- киваньем оружия, голосами, и маньчжурские папахи, будто готовые к шабашу черные факела,’ обступили скромное перепутье генерала. Кра­ сильников вскинулся над седлом и с мягким пристуком соскочил на землю. ' I Аудиенция началась тотчас же, была впечатляющей, но длилась не­ долго: Гикаев спешил в ад. На рассвете егеря атамана приконвойровали в управление началь­ ника гарнизона Городищ человека с берданой. В записке об арестовании отмечалось, что неизвестный был в зимовье с генералом перед его кон­ чиной и потому должен рассматриваться как убийца. Д е и ь четырнадцатый 1 Кафа продолжала читать: Сегодня воскресенье, тепло, окна раскрыты и где-то близ­ ко играет шарманка. Солнце весеннее, но весна здесь не такая