Сибирские огни, 1977, №12

седла торчал кусок бересты с лиловыми буквами чернильным .ка­ рандашом. Кеша Кешенька я люблю тебя люблю тебя но я противная тебе я противная сама себе я ненавижу себя как его подлеца он погубил меня опоганил прощай Я не виновата я его упрашивала кусалась но ничего не помогло я противная сейчас сама себе я ненавижу себя Сшейте мне платье из моего ситчику и прикройте когда я буду в гробу мои губы они такие противные он их разбил Со­ общите моим подружкам в Соколовку Все я пошла Ее нашли далеко от заимки у железнодорожного мосточка через Вересовку на голубом от луны кривом рельсе, огибавшем горушку з а ­ кругления с непонятным названием Варначья петля. Она сидела, з а ­ крывшись с головой пиджаком мужа, ждала смерти под колесами и пла­ кала. Между шпал на темной, мазутной земле лежала белая хризантема. А в трепетавших на горушке осинах пощелкивала, славила жизнь и лю­ бовь беззаботная ночная птица. Понукая лошадей к бивуаку «дикой» сотни, Гикаев и Лох шли не­ удобной приречной тропой, петлявшей в зарослях йеремухи и краснота­ ла. Выходить на открытое место не решались: могла быть погоня. Когда по всем расчетам бивуак уже был в полуверсте, по глухоманью прошу­ мел какой-то странный гулкий ветер, посыпался копытный перестук и началась пальба. С плотов, укрытых навесами кустарника, безостановоч-. но сходили хорошо вооруженные молчаливые люди и, поднимаясь на увал, открывали огонь. — Партизаны,— нервно улыбнулся Лох генералу, прислушиваясь к ответным выстрелам.— Стреляют по нашим. Может, проскочим, ваше превосходительство. — Забирайте правее на крутяк! — приказал Гикаев.— На крутяк и — в обход. Но вверху, по гриве, уже скакала, помахивая шашками, красная конница, очевидно, кинувшаяся в преследование сотни, почему-то не принимавшей боя. Гикаев и Лох въехали в гущину молодого пихтача и остановились. Стрельба уходила за перевал, в распадок, глохла, редела и, наконец, смолкла. На голый прогальчик гривы выбрела кучка плен­ ных казаков, распояской, окруженная партизанами, и полезла под кру­ чу к плотам. Один стал выкрикивать ругательства бабьим пьяным голо­ сом, рвал ворот, дергался из стороны в сторону. Щелкнул выстрел. За ближним плотом плеснула царь-рыба, но взбаламученная вода тут же расправилась, стала шелковой и выкинула над собой никлую чуприну казака. Лох перекрестился. — Тикать надо, ваше превосходительство. И направил кобылку на осыпающийся кремнистый съезд к приреч­ ной тропе. Мавр фыркнул, упираясь всеми четырьмя копытами, и тронул­ ся вслед за кобылкой. На выходе к зимнику их обстреляли. Бубен луны над ними хватал своим волшебным потоком так далеко, что в стрелявших с коней всадниках нетрудно было узнать свадебных поезжан: ленты, бумажные цветы, праздничные рубахи, пиджаки, одно