Сибирские огни, 1977, №12

гое». Именно поэзия жизни декабристов и их подруг — поэзия, несмотря ни на что и вопреки всему! — вот что определяет стиль самой книги. В нем ощущается влияние языка той эпохи, воздействие мемуаров и писем современников, что придает пове­ ствованию при всей его естественности и простоте несколько возвышенное звучание, и это вполне закономерно: ведь речь здесь «дет о главных, корневых, самых лучших проявлениях человеческой натуры, и повествует о «их поэт. ю. постнов Виктор Крещик. Замыканье. Книга стихов. Новосибирск, Зап.-Сиб. кн. изд., 1976. «Замыканье» — новый, четвертый по сче­ ту, сборник стихов сибирского поэта Викто­ ра Крещика. Название книги выбрано удач­ но, смысл этого слова автор переносит на взаимоотношения людей и на их отношение к миру: Как важнейшую из новостей. Сам себе говорю, а не веку: Замыканье на души людей — Не бывать без него человеку. Эти строчки мы читаем в одноименном с названием книги стихотворении, явно программном для поэта. «Высоковольтное» сопряжение человеческой души, работы, мысли с неистовыми ритмами двадцатого столетия — вот что волнует, восхищает, за­ ботит, тревожит автора, является постоян­ ным предметом его поэтических раздумий. Учитель Григорий Ветров (кстати, слово «ветер» — одно из самых излюбленных в лексике поэта) из посвященной Ярославу Смелякову «Баллады об учителе», на заре становления Советской власти, в стылой бревенчатой школе учит голодных деревен­ ских ребятишек мечтать о будущем. Он го­ ворит им о гудящих машинах, о городах, залитых светом, о счастье. Учитель! Ваш голос далек. Он там. где нужда и простуда. Но. как электрический ток. Сюда он Доходит оттуда. «Жгуч и горяч» слог учителя, когда он обращается к детишкам «холодного края», еще не разбуженного «батареями судьбы», которые «грохочут над ветхою крышей». И герой стихотворения, и 'сам поэт, пере­ несшийся в прошлое, явственно ощущают биение того мира, где «гудят электроны», подсоединены к нему всеми своими помыс­ лами. Этот «нерв подключения» делает ин­ тересными и значимыми и балладу, и дру­ гие стихотворения сборника «Замыканье». Виктор Крещик живет и работает в Сиби­ ри. И любовь его к этому краю неподдель­ на и трепетна. Он тонко чувствует сибир­ скую природу, ее поэтичность и мощь, знает и любит людей Сибири, которые «крутую судьбу обуздали, к работе голод­ ную страсть обрели». В его стихах привле­ кает прежде всего подлинность, глубокое, «изнутри», знание трудовых будней, не лю­ бование работающими, а крепкое, уважи­ тельное, духовное братство с ними. В сти­ хотворении «Красный обоз» нас привлекает поэтическое проникновение в характер и душу немолодого водителя, чья машина возглавляет колонну. Отвлекаясь от празд­ ничности события, он напряженно смотрит вперед, «как тогда, на переднем краю», видит опасный подъем, размытый откос, ему слышатся «перебои в песне поршней, колец и колес», «контуры лозунгов красных будят воспоминания в нем» — перед нами проходит сложная цепь раздумий пожило­ го, сильного и потому спокойного челове­ ка — нашего современника. Сибирь, ее природа, труд человеческий со всеми его радостями и болями — нераз­ рывно связаны в стихах Виктора Крещика в единое целое. За живописными, «этногра­ фическими» строфами: Молодость моя — Сибирь. Край, в котором все бескрайно. Где пылает беспечально Посреди снегов снегирь. На морозце так хорош Хохоток твоих девчонок — Россиянок и чалдонок. Что его, как брагу, пьешь («Здравствуй, родина,— Сибирь...») — следуют стихи, проникнутые ритмами и па­ фосом созидания: Мы, сибиряки.— . Не бедняки. Нефть кипит под нами вороная. Распласталась от Оби-реки В обе стороны страна родная. Интеграл шагнул через Урал. Грезит царство мыслящей цифири На равнине. Где сердит буран — Белогривый автохтон Сибири. («Павино, Сады. Аэрофлот...») Стихотворения, в которых говорится о природе, отличаются своим чистым звуча­ нием — это и «Фенологические заметки», и «Лебяжий берег», и «Вестники добра», и другие. Но есть стихи, где восторг поэта перед лесами, деревьями, небом, рекой тесно сплавлен с тревогой за судьбы всего живого, а восторг и тревога, вместе взя­ тые,— с вечными философскими раздумья­ ми о тайне вселенной, о том, что таит в се­ бе космос* Следя за полетом «птицы», которая рвется подальше от земли, в заоб­ лачные выси, поэт видит, как «без устали вращаются глаза огромной, огнедышащей вселенной» («Серебристая птица»), а на дне колодца для него сияет «негасимая звездочка дальнего света» («Начинается утро...») То, что Природа придумать смогла. Нам переделывать стало опасно. Ибо все чаще она не согласна С нами, на наши взирая дела. Стремление Виктора Крещика увидеть жизнь во всем ее «космическом» масшта­ бе, сблизить землю и небо,— отличительная и привлекательная черта его творчества. К самобытности поэт идет через поиск сво