Сибирские огни, 1977, №12

дени я. Хотя читатель-то как раз любит, что­ бы в художественном произведении непре­ менно что-нибудь происходило, чтобы там были и завязки, и развязки, и все прочие «хрестоматийные» элементы сюжета. Он, читатель, зачастую потому и тянется к кни­ ге, что хочет найти там что-нибудь необыч­ ное, не совсем похожее на повседневность. И стремление это вполне законное, ибо еще Белинский говорил, что литература, при всей ее тесной связи с жизнью, есть свой особый, как бы вновь созванный мир. И не­ малую роль в создании этого мира играет сюжет. Недаром многие наши классики при­ давали сюжету столь важное значение, не­ даром Гоголь, например, так старательно записывал разные необычные истории, про­ исшествия, даже анекдоты; недаром Досто­ евский, прежде чем приступить к написа­ нию нового романа, до деталей разрабаты­ вал его сюжетную канву. Кстати, одним из весомых аргументов в пользу сюжета может послужить опыт дра­ матургии, где, как известно, наряду со сло­ вом важная роль принадлежит действию. Тут, конечно, нам сразу могут возразить, сославшись на авторитет Чехова, в частно­ сти, на его знаменитое высказывание: «На­ до создать такую пьесу, где бы люди при­ ходили, уходили, обедали, разговаривали о погоде, играли в винт, но не потому, что так нужно автору, а потому, что так происходит в действительной жизни...» Сторонники бес­ сюжетности сделали из этого чеховского вы­ сказывания своего рода кредо, возвели его в непреложный закон. Однако упустили од­ ну существенную деталь. Советуя писате­ лям не гнаться за внешней занимательно­ стью, решительно убирать из пьес элемен­ ты интриги, Чехов тем самым бросал вызов сочинителям ходульных мелодрам, кото­ рые буквально наводнили в то время рус­ скую и зарубежную сцену своими поделка­ ми. Однако это вовсе не значит, будто великий писатель объявлял сюжету войну. Творчество Чехова исключительно много­ образно, в нем наряду с рассказами и пьесами, где действительно ничего особен­ ного не происходит, есть и немало произ­ ведений с сюжетной «изюминкой», с не­ ожиданными поворотами и ошеломля­ ющими развязками. Вспомним такие его рассказы, как «Нервы», «Сапоги», «Произ­ ведение искусства», «Маска», повесть «Дра­ ма на охоте», водевиль «Медведь»,— в каж­ дом из них Чехов проявил себя именно мастером сюжета, умеющим, однако, со­ четать занимательную интригу с глубокой жизненной правдой. Но вернемся к драматургии. Как бы там ни было, а она по-прежнему нуждается в сюжетах, притом в сюжетах острых, увлека­ тельных, захватывающих, ибо создавать пьесы-шедевры, где бы люди только ели, пили да разговаривали о погоде, мог толь­ ко, пожалуй, сам Чехов. И слава богу, что современные драматурги это прекрасно понимают и, создавая пьесы, не боятся не­ ожиданных сюжетных решений, не стесня­ ются даже вводить элементы детективной интриги. К примеру, такие широко извест­ ные пьесы, как «Протокол одного заседа­ ния» А. Гельмана, «И это все о нем» В. Ли­ патова, будучи по содержанию сугубо «производственными», строятся авторами как своеобразное расследование, в ходе которого выясняются причины и обстоя­ тельства случившегося. И это обращение наших драматургов к опыту детектива сле­ дует только приветствовать, потому что детектив — прекрасная школа для овладе­ ния навыками сюжетостроения, для того чтобы писатель научился мыслить не толь­ ко образно, но и сюжетно. О детективе в последнее время много пишут, много спорят. И хотя эти споры еще не достигли той стадии, чтобы подводить окончательные итоги, два момента, на наш взгляд, уже можно установить. Во-первых, современный детектив все больше и боль­ ше тяготеет к постановке серьезных соци­ ально-психологических проблем. И это ис­ следовательское начало есть его главное достоинство, его лицо, его «анфас». С дру­ гой стороны, детектив, как жанр особый, специфический, решает эти проблемы сво­ ими, присущими только ему средствами и приемами. У него в этом смысле есть и свой четкий «профиль». Ведя речь о современном детективе, пы­ таясь выявить какие-то его общие законо­ мерности и тенденции, мы не случайно остановились на книгах А. Адамова, С. Вы­ соцкого, Л. Словина и М. Черненка. Напи- • санные в разное время и в разных манерах, эти книги тем не менее весьма показатель­ ны, весьма «типичны». Они, разумеется, не лишены определенных недостатков (тоже весьма типичных для современного детек­ тива), но в каждой из них мы находим ту важную черту, которая во многом опреде­ ляет развитие детективного жанра на дан­ ном этапе,— умение авторов ставить и раз­ решать в меру своих сил сложные нрав­ ственно-этические проблемы, умение повернуть в нужный момент ключ повест­ вования так, что криминальное расследова­ ние превращается в серьезное социальное исследование. И нам остается только выразить поже­ лание, чтобы «ключ» этот был главным ин­ струментом в руках всех, кто работает в жанре детектива. \ ♦