Сибирские огни, 1977, №12

такую толпу Игорь Владимирович упорно и последовательно формирует, превращая всех этих Остроумовых, Моховых, Генок в послушных холуев своих, готовых ради него на любое самое грязное, самое «мокрое» дело. Илья Маевский имел при себе одно- го-единственного прислужника, )ца и тот был себе на уме, ждал удобного случая, как бы обжулить своего «шефа». Слуги же Игоря Айрапетова даже и мысли такой не допу­ скают — в чем-то обмануть своего патрона, потому что Игррь Владимирович в их гла­ зах — истинный кумир, повелитель. И вот это умение превращать людей в холуев по убеждению, порабощая их духовно и нрав­ ственно, этот своеобразный «неонаполео­ низм» и есть самая страшная, самая чудо­ вищная черта Игоря Айрапетова. Айрапе- това-преступника, хоть и не сразу, но можно все-таки изобличить и отправить на скамью подсудимых. Искоренить же саму «айрапетовщину» — задача куда более сложная. И М. Черненок поступает совер­ шенно правильно, развенчивая своего «ге­ роя» не столько в криминальном плане, сколько в плане социально-психологиче­ ском как носителя самой опасной духов­ ной заразы, которая только существует в людском мире,— крайнего эгоцентризма. Появится ли новый Шерлок Холмс или комиссар Мегрэ? До сих пор мы вели речь об отрицатель­ ных героях детективных романов и пове­ стей. Но ведь во всяком детективе действу­ ют не только те, кто нарушает закон, но и те, кто стоит на страже закона. Наличие героя-преступника и героя-сыщика в детек­ тивном сочинении — условие столь же обя­ зательное, как, скажем, наличие протона и электрона в атоме. Притом критика наша даже склонна считать, что фигура сыщика и есть самая главная в детективе. Многие критики берут каждую очередную детек­ тивную новинку в надежде встретить там нового Шерлока Холмса или комиссара Мегрэ. А вместо этого встречают, как пра­ вило, лишь новых майоров Прониных... Разумеется, это прискорбно, что нашим авторам, работающим в жанре детектива, никак не удается создать образы работни­ ков уголовного розыска, которые бы вошли в читательское сознание столь же прочно, как и герои Конан-Дойля и Жоржа Симе- нона. Но давайте серьезно подумаем, почему все-таки детективный жанр дает нам такой скудный урожай по статье «положительный герой»? Почему из сотен, если не тысяч ге- роев-сыщиков только двое — Шерлок Холмс да комиссар Мегрэ— удостоились чести называться литературными типами? Сие есть тоже одна из «тайн» детектива, один из его парадоксов. Один, но далеко не единственный. Ведь если мы вниматель­ но присмотримся к вышеназванным героям, то обнаружим, что и Шерлок Холмс и ко­ миссар Мегрэ как художественные образы отнюдь не блещут ни многогранностью, ни психологической глубиной. Что, кстати гово­ ря, уже отмечалось некоторыми критиками. В самом деле, что знаем мы, допустим, о Шерлоке Холмсе как о человеке, о лично­ сти? Да только то, что он высок ростом, ху­ дощав, ведет аскетический образ жизни, курит трубку и в минуты уединения играет на скрипке. Вот, собственно, и все его осо­ бые приметы. И большего, если говорить честно, и не требуется, ибо Шерлок Холмс интересует нас лишь постольку,* поскольку он выполняет свою главную функцию — сыщика. Ведь читатель берет в руки детективное сочинение прежде всего в надежде встре­ тить там криминальную тайну и узнать в подробностях и деталях, как эта тайна рас­ крывается. (Тут с В. Назаренко мы вполне солидарны, хотя, как было сказано, не кри­ минальной тайной единой жив настоящий детектив). Вот эту особенность детектива как жанра, неподвластного некоторым за­ конам и правилам обычной, «светской» ли­ тературы, прекрасно понял один из его ро­ доначальников — Конан-Дойль. Понял и создал образ героя-сыщика, наделенного лишь теми чертами, теми качествами, кото­ рые необходимы ему для выполнения его профессиональных «сыщицких» обязанно­ стей. С этой точки зрения вполне объясни­ ма и огромная популярность, какую сразу завоевал герой Конан-Дойля. Шерлок Холмс — один из первых сыщиков-профес- сионалов в мировой литературе, а серия рассказов и повестей о нем по сути первое художественное произведение, где работа сыщика показана именно как профессия со всеми ее трудностями, секретами и опасно­ стями. Что же касается не менее громкой славы комиссара Мегрэ, то здесь причины не­ сколько иные. Дело в том, что после выхо­ да в свет рассказов и повестей о Шерлоке Холмсе последовала волна подражаний. В самой Англии и в Америке, в Германии и Франции появились многочисленные двой­ ники Шерлока Холмса. Однако закон вто- ричности оказался непреложным и для де­ тективного жанра, ибо все эти Наты Пин­ кертоны и иже с ними были лишь копией, сколком с фигуры Шерлока Холмса. Поэто­ му и все бесчисленные сочинения, посвя­ щенные их приключениям, быстро забы­ лись, быстро перешли ту роковую черту, когда литература становится макулатурой... И вдруг в детективной литературе объяви­ лась совершенно новая личность, не похо­ жая ни по внешности, ни по манере пове­ дения, ни по стилю работы на героя Конан- Дойля и его многочисленных эпигонов. В отличие от сурового аскета Шерлока Холмса, всегда начинавшего расследование по горячим следам и находившего ключ к тайне преступления уже после первого до­ проса потерпевшего, э т о т сыщик с виду был флегматичен, даже немного мешковат, не торопился ни с допросами, ни с вывода­ ми, не прочь был, даже в ходе следствия, пропустить кружечку-две пива, побйлтать о разных пустяках, о вещах, совсем не отно­ сящихся к делу. И тем более было неожи