Сибирские огни, 1977, №12

Владимир Шапошников ДЕТЕКТИВ: АНФАС И ПРОФИЛЬ Порок наказан— добродетель торжествует Кому незнакомо это хрестоматийное пра­ вило, некогда введенное в литературу тео­ ретиками классицизма! Как мы помним, на­ казанием порока и торжеством добро­ детели венчались все трагедии и комедии, созданные в эпоху Корнеля и Расина. По­ том с появлением в искусстве новых мощ­ ных направлений — романтизма и реализ­ ма— это правило было упразднено как анахронизм, как дурная традиция, сковывав­ шая творческую фантазию авторов. Упразд­ нено, но отнюдь не предано забвению. В литературе и поныне есть жанр, который хоть и возник уже после того, как класси­ цизм сошел со сцены, однако упорно ис­ поведует это правило. Жанр этот — детектив. В самом деле, точно так же, как зрители XV III века, идя в театр, заранее знали, что там все кончится благополучно, так и чи­ татели XX века, берущие в руки детектив­ ный роман или повесть, тоже загодя знают, что преступление, совершенное на первых страницах, на последних будет непремен­ но раскрыто. Ну-ка представьте себе детек­ тивную книжку, где преступника ищут на всем протяжении повествования, да так и не находят. Да читатель такой «детектив» на кусочки бы разорвал от досады и сдал бы в макулатуру, чтобы получить талон и купить настоящий детектив — Жоржа Симе- нона или доброго старого Конан-Дойля. Тут возникает своего рода парадокс. С од­ ной стороны, детектив есть книга тайн и за­ гадок, а с другой,— читателю уже заранее известен ее конец. В этом пункте детектив чем-то сродни сказке, где зло также всег­ да наказуется, где герой всегда выходит с честью из любых испытаний. И думается, любовь читателя к детективу тоже в чем-то сродни любви к сказке, потому что оба эти жанра играют на самых гуманных стру­ нах человеческого сердца — на его жажде справедливости, на его стремлении всегда и во всем видеть торжество добра над злом. Вот почему детектив по своей глав­ ной идее, по сути своей — жанр вовсе не низкий, не второстепенный, как это волей- неволей пытаются доказать некоторые кри­ тики. Тут вполне можно было бы сослаться на авторитеты, напомнить о том, что элемен­ тами детектива не пренебрегали великие мастера слова, что, к примеру, Ф . М. До­ стоевский явился родоначальником так на­ зываемого психологического детектива, а А. П. Чехов, наряду с сугубо реалистически­ ми произведениями, написал великолепную «уголовную повесть» «Драма на охоте». Но, во-первых, факты эти общеизвестны, а во- вторых, мы еще будем иметь более подхо­ дящий повод вернуться к классикам. А сейчас хочется сказать несколько слов в защиту детектива вот в каком плане. Рассказывая нам о разных «темных де­ лах», детектив и обращается зачастую к самым темным, самым грязным сторонам жизни. Миссия не из приятных. Но именно благодаря этой своей специфике детектив порой проникает в такие «сферы», вскры­ вает такие «раковые опухоли» и «нагное­ ния», до которых другой жанр далеко не всегда может добраться. Грубо говоря, в хорошем детективном сочинении всегда ве­ дутся два расследования: одно — уголов­ ное, другое — социальное. Преступник и его досье Итак, в детективе (разумеется, в хоро­ шем детективе) не просто раскрывается тайна преступления, но и вскрываются при­ чины, это преступление породившие. Как показывает сама жизнь, преступление все­ гда есть следствие каких-тО социальных аномалий, каких-то серьезных упущений: прежде чем преступление совершается, всегда вначале возникает почва для пре­ ступных акций. И автор детектива, естест­ венно, должен не только показать слож­ ную механику расследования, провести читателя по запутанному лабиринту сле­ довательских версий и гипотез, но и доб­ раться в конечном итоге до этой «почвы»... Тут сразу же может возникнуть вопрос: нужно ли относить всё вышесказанное к нашему отечественному детективу? Ведь, как известно, в социалистическом общест­ ве нет социальной почвы для преступно­ сти. Такие факторы, как эсплуатация, без­ работица, открытая проповедь культа на­ силия,— факторы, «благодаря» которым преступность стала национальным бедстви­ ем во многих капиталистических странах.