Сибирские огни, 1977, №11

3 Кафу разбудили голоса и кашель за дверью. Потом там же, за дверью, зазвякали ключи, и она поняла — надзиратель. В столь’ позд­ ний час — вре\ш катилось к полуночи — ее не требовали и не выводили. Для подобного исключения она знала лишь одну причину и стала при­ поминать, когда был суд и могло ли ее дело сходить в Омск и вернуть­ ся с решением. Потом она подумала, что эта ночь уже была. Эта же лу ­ на стояла в окне, в белесо-голубом торжественном небе, а за дверью звучали, сменяя один другого, эти же два недобрых и сонных голоса. Но вот дверь отошла, из коридора посиял свет, пахнуло карболкой, в камеру вошли и полезли на решетку две расплывающиеся тени. И она поняла: такой ночи не было. — Ну, чо кбпашься? — услышала она через минуту недовольный, по-прежнему недобрый голос Галактиона и, глянув на его вихор, на этот пародийно-лихой гусарский султан, припомнила вдруг, что он уже подавал ей какую-то команду. Коридор, по которому ее вели, был длинный, пустой и безмолвный. Сзади, через большое окно, сеялся холодный свет лунного неба, впере­ ди на черной тупиковой стене посвечивала красной паутинкой робкая угольная лампочка. Да, эта ночь была. Была красная паутинка, свет неба мешался с электрическим, Галактион кашлял в кулак и, когда поднимал руку, гремел ключами. Ну, а дальше? Что же было тогда дальше? Ничего. Такой ночи не было, думала она в следующую минуту. Такая ночь только что настала, вышла из сна. И так как началась она тревогой за жизнь, чувством мгновенным, как обвал, мозг рисует ей то, что рисовал бы и раньше, если бы она раньше думала о казни. Факт и мысль, зри­ мое и иллюзорное, то, что есть, и то, что будет, возможно, будет, н акла­ дываются теперь одно на другое, порождая какое-то странное чувство непостоянства, нереальности настоящего, повторения тЬго, что было, или, вернее, могло быть в прошлом. Левая стена коридора кончалась дверью — решеткой с припаян­ ным к ее полости длинным, как ружейное ложе, стальным замком. Че­ рез прутья, связанные в ровные квадраты, виднелся другой коридор, такой же безмолвный и мрачный. Поклацав ключом, Галактион пропу­ стил за дверь надзирателя, потом Кафу и, кашляя, потянулся за ними. Кафа следила за тем, как он открывал и закрывал дверь, как пропускал ее перед собой, вслушивалась в его голос, пытаясь уловить особенность тона, взгляд, жест, которые сказали бы, что ждет ее в тюремной конто­ ре. Если Галактион ведет ее, чтобы не привести обратно, и сознает это, он не сможет не проявить этого своего сознания. Но Галактион был т а ­ ким, как всегда. Ни полускрываемого любопытства к ней, к ее поведе­ нию в эти минуты, ни какой-то новой значительности, ни чего-то еще, третьего. Человек, встретивший ее в тюремной конторе, стоял у шкафа с аре­ стантскими делами и неопределенно улыбался. — Вы Кафа, полагаю? — спросил он и прищелкнул пальцами в сто­ рону Галактиона.— Спасибо, милейший, ты свободен. Проводив Галактиона глазами, он подошел к ней и повторил вопрос. Несомненно, это был офицер. Раскатистый командный, голос. Набе­ гающие на колени парадные офицерские сапоги дорогого хрома. Под 3 . Сибирские огни № 11.