Сибирские огни, 1977, №10

— А прямиком им не скорее на своем автомобиле? — Гиблые там места, Костя. Трясина. Литья в тот день не лили, и оттого в медницкой было прохладно. От входных дверей к задним, к маленькому паровозику узкоколейки, ко ­ торый обычно бегал на путях с комичным достоинством лилипута и кри­ чал таким же, как у лилипута, высоким и важно значительным голосом, тек свежий воздух. На сквозняке, привалившись к дверной колоде, стоял и реденько потренькивал на балалайке Парфен Терентьев. По случаю субботы на нем была лазоревая .рубашка исаранка за ухом. В городском саду, который здесь называют рощей,—этокусокматерой тайги за станцией— играл духовой оркестр. Парфен тихонько повторял за оркестром печальную ,мелодию вальса «Оборванные струны», спо­ койно оглядывая пути, станционную платформу, стайку парней и дев­ чонок, переходивших линию. — Данилка идет! — сказал он, глядя.на Чаныгина. — Один? — Ну. — Ты что-то хотел сказать? — спросил Чапыгин Пахомова и слез с верстака. — Так, два слова,— Пахомов поднялся с табуретки.— Возмож­ ность спасти Кафу у нас, товарищи, почти верная,— сказал он.— Но вот попытка одна. Повторить ее нам не дано. И значит, неудача, если бы нас она постигла, тоже одна. Словом, действовать мы обязаны хладно­ кровно и безошибочно. Пахомов умолк, поглядел на выход, на Парфена, помолчал в пол­ ной тишине и обернулся на Чаныгина: — Может, пошабашим, Степан? Подпольщики повставали со своих мест и обступили Пахомова. Тем временем Парфен ударил по струнам, угнул голову и, пятясь перед возникшим на пороге Данилкой, принялся с ожесточением выби­ вать из балалайки что-то среднее между тушем и барыней. Отстраняясь от этой буффонады, Данилка поднял над собой руки и с виноватой улыбкой пошел в сторону Чаныгина. — Хорош, хорош,— сказал тот сурово.— Ты что это, проспал? — С беляками заканителился, дядя Степан. Нет, честно. Д анилка кивнул кому-то за спиной Чаныгина и поднял рубаху. З а ламповым фитилем, который в две синих дорожки обегал его достойные чресла, торчал пистолет. Конечно, торчать так картинно он мог и у Джузеппе Гарибальди или у того же Дубровского, но выхватить его из-за пояса с тем неописуемым шиком, с каким это проделал Данилка, не смог бы, пожалуй, ни тот, ни другой. — Значит, добыл у беляков? — спросил Чаныгин, принимая ору­ жие.— Ну, а каким это манером?- — На липу выменял. Господин унтер... после удушливых газов... страдает... почти покойник... списать и прочее. Отдал бумажонку, полу­ чил вещь. — Тебе кто-нибудь поручал это? Данилка буркнул под нос что-то нечленораздельное и стал заправ ­ л я т ь рубаху. — Тебе кто-нибудь поручал это, спрашиваю? Голос Чацыгина налился силой, хотя и звучал по-прежнему не­ громко. — Сам себе поручил...— И так как мгновенно нависшая тишина ждала и требовала, добавил, задирая, как гусак, голову и кривя губы:— Тебе ведь тоже... никто не поручал, дядя Степан. — Что, что? Ты видел меня за этим занятием? — А ты думаешь, не видел?