Сибирские огни, 1977, №10

наутро — конфиденциальное, узкое, «деловое» совещание. На совеща­ нии выяснилось, что в оппозиционную прессу стран Согласия проника­ ют сообщения о том, что верховное правление Колчака опирается на штыки, народоправство иллюзорно, на месте правосудия повальный внесудебный террор, стенка. Это затрудняет активную военную помощь Колчаку. Направляемые в Сибирь французы и англичане дезертируют. В Париже на Совете десяти премьер Англии Ллойд Дж о р дж рисовал горестную перспективу. Если Великобритания, говорил он, попытается послать в Россию новые войска, они восстанут. Черчилль затребовал из Сибири делегацию «рабочих» с миссией просить англичан в лице их парламента «помочь русским рабочим свергнуть Советы». Он сам н а ­ звал имена тех, от кого Англия хотела бы услышать этот призыв — лю­ дей в Омске готовил сэр Ходжсон, высокий комиссар efo величества, а через океан они последовали с генералом Джеком , знатоком «русских порядков и русской души». Союзники ищут верных акций, с помощью которых английский, французский, итальянский солдат не щадил бы живота своего на благо Верховного правителя, а широкая обществен­ ность поверила бы в демократические начала его правления. Отсюда чинам судебного ведомства предстоит доказать, что белая империя име­ ет и суд, и справедливых судей. — Будут смотрины,— заключил Тельберг и, придвинув к себе к а р ­ ту Сибири, принялся перечеркивать'города крестиками.— Иркутск. З а ­ тем? Томск, разумеется? Дальше Красноярск, Новониколаевск, Ачинск и, пожалуй, Городища... В этих городах мы устроим громкие публич­ ные процессы с самым щепетильным следованием формам права. Кар ­ тины библейского правосудия под вековыми кедрами. Чуточку, на тол ­ щину волоса, мы д аж е отступим от ограничений военного времени. В канун же суда арестанты получат... ну, подобие тюремного комфор­ та, что ли... И обо всем этом прочтут на Западе, так как в зал а х судов мы предполагаем видеть представителей, дружественной нам прессы... Маленькая фальшь, конечно, но святая. И нужна она не столько нам, сколько им. Нашим друзьям. Впрочем, и нам, разумеется. Веревочка-то общая. Тельберг рассмеялся. Маленькая фальшь господина Тельберга и привела Мишеля Рамю в камеру Кафы, а Кафа, увидев возможность работать, воспользова­ лась ею без колебаний. 5 С конвойным за спиной она прошла в допросную. У стола с ее арестантским делом и с горкой сводов российских в переплетах из гру­ бой парусины стоял Мышецкий. С другого конца комнаты сияло оди­ нокое окно, разлинованное литой решеткой, с фигуркой токующего глу­ харя в центре. Комната предназначалась для официальных свиданий с заключенными, и было странно, что привычных для тюрьмы запахов тут не было: пахло свежевымытыми полами и горячим хлебом. Хлеб лежал тут же, на табуретках, покрытых тряпками. — Очень коротко, Батышева,— сказал Кафе Мышецкий.— То, что вы подали, используя право конфирмации, не есть просьба о помилова­ нии. Это бессмысленный бунт и отчаяние. — Только не отчаяние. — Не возражайте, пожалуйста! Вы смелая женщина, и я, ваш об­ винитель, готов подтвердить: рукой вашей управляла не слабость. 5*