Сибирские огни, 1977, №10

играл и светился красный камушек. Черкес тонкими пальцами макал ржаную горбушку в молоко, и смуглое его лицо было блаженно. Данилке не нравилосц и это. На грудь горца текла черная шелковая борода, сошедшиеся нй переносье брови вздымались, как у демона, но вот... моло­ ко, горбушка... Э!.. Собрание начал литейщик Чаныгин, а не приехавший из губернии товарищ Пахомов. Почему? Говорили, будто на заимке ждут деда Каландаришвили. Может, вон тот, с красным камушком, и есть этот знаменитый дед, но почему он только гость? Где-то Данилка читал: вы­ стрел из пистолета Камиля Демулена начал великую французскую революцию, а сколько раз он рождал лишь протокол полицейского над ­ зирателя? Конечно, заговорщики собрались сюда ради великого выстре­ ла, но почему они говорят не о восстании, а о какой-то забастовке, а то­ варищ из губернии улыбается нечесаным речам деповщины и что-то з а ­ писывает в книжечку? Д а , а где же Лютра? Когда-то Чупрова заимка была постоялым двором и трактиром. Над воротами тогда торчал на шесте пучок сена, а за шестью большими окна­ ми, зазывно глядевшими на старый Московский тракт, пировала прииска- телыцина, купцы, ломовики, караванные смотрители, ходившие в Китай за шелком и чаем. Хозяин заведения держал девчонок и танцора, кото­ рый, облачившись в клетчатые панталоны и белый цилиндр, кривлялся, отбивая на омулевой бочке, на столе и даже на подносе забористую аме­ риканскую чечетку. Случалось, трактир откупали управляющий приисками Корфа, ин­ женеры, маркше'йдеры, и тогда здесь воцарялся привозимый из Иркут­ ска скрипач Мойша, а с ним и вкусы тех прелестниц в широкополых шляпах с перьями, которые не всегда могли сослаться на законный брак, как на основание мужской преданности. Но золотая жила как-то враз кончилась. Корф свернул дело и пере­ брался на Вилюй. Пустые бараки приискателей пошли на топливо, а скрипка Мойши теперь уже не пыталась утверждать в этих стенах вечной истины: Все на свете покупается, > А любовь купить нельзя. С. открытием железной дороги чай, травчатые атласы, ризная ткань, опиум стали приходить ,из Китая другими широтами, другими к а ­ раванами. Трактир захирел, а потом и прикрылся. Новый хозяин пйхал землю с сыновьями, но в прошлом году белые повесили его за смуту, спалив заодно полдома, часть крытого двора и завозню. Д анилка знает историю заброшенной заимки, и оттого слова, мыс­ ли, звуки и краски — все, что он видит и слышит здесь,— приобретают в его глазах особенное, почти ритуальное значение: в доме,^ где про­ изошла трагедия, хранится теперь боевое оружие и собирается гвардия правды. Чаныгин сказал, какие именно требования к администрации наме­ чает стачком, и стал читать письмо Кафы из тюрьмы: — Я с вами, товарищи. В этом письме у меня одно предложение: начать стачку с ультиматума чехам. Первое и главное, что нам необхо­ димо, это отставка чешского коменданта Пепки, вампира в образе че­ ловеческом. . — А не посадйт чехи на место одного Пепки двух? — спросил вдруг котельщик депо Петрован Вострокутов, поднимаясь с табуретки.— Д а и почему стачка, а не восстание? Может, стрелять у нас нечем? Или не