Сибирские огни, 1977, №10

он писал даже протоколы в стихах. Об «Агулипроке» Порфирий Алексеевич рас­ сказывал мне не раз. Неуклюжее это слово расшифровывалось довольно странным об­ разом: «Алтайский губернский литератур­ но-продовольственный комитет». Казанский верно утверждал, что в этом названии отразился дух времени. Время было суровое, послереволюционное, у мо­ лодой Советской власти немало забот и тревог. И все-таки она нашла возможным выделить продукты специально для литера­ турного объединения. И заседания литера­ торов проходили за стаканом чая или кофе с бутербродами. — Это было,— говорил Казанский,— вре­ мя поисков, фантазий. И не беда, что мы не всегда ели досыта и бутерброды не восполняли этот пробел. Мы всегда были ершисты, веселы. И рядом с серьезными мыслями шла шутка, экспромт, эпиграмма. В этом духе писались протоколы «Агули- ' прока». Кстати, Порфирию Алексеевичу принадлежит и написанный на одном из за­ седаний «Гимн Агулипрока»: Свободной к аш е пятью -двой ствен н ой В озж ем и ск у сст в а я р к и й свет. Л и тер атур н о -п р о до во л ьствен ны й Мы учр ед и л и ко м и тет. А л тай ски й он. В нем п ри в еч ер н е Л ю безны сер д ц у и ум у. Л икуй, А л тай ск а я гу б ер н и я.— Г уберн ски й зв а н и е ему. Под с т а т ь свободе, п рочим ф акто р ам . С улит он н ам вел и к и й прок. Ц вети в век ах , н а с т р а х р ед акто р ам . Н а сл ав у н ам , А -гу-ли-прок. Впрочем, Порфирий Алексеевич писал и лирические стихи. Большинство из них по­ священы сибирской природе. Как многие поэты (да и прозаики) того времени, он противопоставлял величие и спокойст­ вие природы суете и мелким заботам го­ рода: Вдали у сн у вш и й обл асо к С ф и гу р к о й р ы б ак а. Свод н еб а я р о к и вы сок. Д а сер еб р о песка. П ростор, и в ол я, и покой, С ветла р еч н а я сталь. Т ревога ж и зн и городской У ш ла н есл ы ш н о вдаль. До Октября П. А. Казанский находился в центре литературной жизни Барнаула. Он сотрудничал в газете «Жизнь Алтая», ж ур­ нале «Сибирский рассвет», его стихи пуб­ ликовались и в других изданиях. Порфирий Алексеевич не раз упоминал имена В. Шишкова, А. Новикова-Прибоя и других крупных писателей, с которыми был близко знаком, а позже переписывался. Но охотнее всего он вспоминал И. Тачало- ва, которого считал редкостным самород­ ком. Я запомнил его фразу: «Жизнь била Ивана булыжником, а высекала бриллиан­ товые искры». Работу Тачалова в литературе он оцени­ вал по-своему. Считал, что ахиллесова пята поэта — недостаток образования. — Большинство лекарств,— говаривал Порфирий Алексеевич,— в малых дозах приносит пользу, а в больших — вред. Об­ разование—это также Лекарство, которое— наоборот — в больших дозах приносит пользу, а в очень малых способно прино­ сить вред. Тачалов, по мнению Казанского, плохо знал поэзию. И это малое знание было хуже незнания. Когда в самобытной поэме «Егорка» он шел от народного речевого склада, от народного словаря, у него полу­ чалось. Когда поэт подражал книжным, далеко не лучшим образцам, исчезало главное—исчезала поэзия, оставались одни рифмы и претензии. («Рифмы и претен­ зии»— одно из любимых выражений Пор- фирия Алексеевича.) Он вспоминал отдельные случаи из жиз­ ни Тачалова. Как уже говорилось, поэта нередко приглашали на рабочие сходки, где он читал поэму «Егорка» и другие сти­ хи. На одну из таких сходок, замаскирован­ ную под какой-то семейный праздник, вор­ вался одетый в штатское жандарм. Он, очевидно, был осведомлен о происходя­ щем и с порога грозно вопросил: — Кто здесь Тачалов? Не успел поэт ответить, как поднялся один из рабочих: — Я Тачалов. — А где стишки? — Стихи в голове. — Ну мы вышибем их из башки. Рабочего арестовали, судили. Несколько дней держали в сыром, набитом крысами, подвале. Вызвали на допрос. — Вот это разукрасили тебя,— подивил­ ся полицейский чин.— Что ж, сам виноват­ ые будешь употреблять во зло талант, господом-богом данный, не будешь по­ носить власть имущих. Вот так-то, Иван Та­ чалов. — А я не Тачалов! — заявил арестован­ ный.— Тачалов-то сейчас далеко. Ищи-сви- щи, ваше благородие. Через много лет я написал на этот сю­ жет стихотворение «Как рабочий поэта Тачалова спас». Как начинался «Алтай» Пройдут годы,может быть, и немногие, и на периферии возникнут свои журналы. Не один на добрый десяток областей и кра­ ев, как «Сибирские огни», «Дальний Восток» или «Подъем». Журналы будут в каждой или почти вкаждой области, в каждом крае, в том числе и в Алтай­ ском. Это вполне закономерно. Как же не иметь журнала в крае с трех­ миллионным населением, огромными по­ севными площадями, мощными заводами, колоритной горной и степной природой, своеобразной, богатой замечательными со­ бытиями, историей! Ведь из всего этого