Сибирские огни, 1977, №10

графические рассказы. Мы были картогра­ фами, создателями лоций, капитанами, на­ чальниками морских портов, смотрителями маяков. К своим произведениям Порфирий Алек­ сеевич обращался гораздо реже, чем Н. С. Маркин. Здесь, видимо, сказалось, что он был в свое время известным литератором, занимался литературой профессионально. А профессионалы читают свои произве­ дения, вообще говорят о писательском труде, как правило, гораздо реже, чем любители. Тем не менее, иногда Порфирий Алексе­ евич читал нам свои стихи. Однажды, ког­ да мы «путешествовали» по Оби от исто­ ков до устья, учитель прочитал свою не­ большую, очень эмоциональную поэму «Рождение Оби». Помню ее начало: Меж верш и н седой Б елухи , где в тиш и гр ем я т обвалы . Где м етел и зав ы ваю т п о гр еб ал ьн ы е х о р ал ы . Л едяны м всп оен тум ан ом , снеговою вско рм л ен тучей , В ц ар стве см ер ти зар о д и лся л едян о й п о то к м огучий. В другой раз, касаясь завоеваний Ерма­ ка, Порфирий Алексеевич прочитал моно­ лог из своей драмы «За каменный пояс». Эта пьеса не публиковалась. Но недавно я ознакомился с ней по рукописи. Перечи­ тал и этот ключевой монолог Ермака: ...В дальню ю си би рскую зем ли ц у Мы идем др уж и н о й н евели кой , К оль пош лю т угод н ик и удач у , К оль п обьем си би рского сал тан а И лю дей си б и р ск и х о б ъ ясач и м . Л ю товать там будет н ам н егож е. П ротив н ас чтоб зл оба н е к о п и л ась. Ч тоб о стя к , тат ар и н и вогули ч Н ам н е стал и кро вн ы м и врагам и . Для кого ещ е за в е т полож им Б р а ть д обы чу с бою , а у м и рны х, С верх я с а к у , н и чего н е трогать... В восьмом классе, когда я впервые слы­ шал этот монолог, он произвел на меня сильное впечатление. Сейчас, понятно, ви­ жу и служебность, и недостаточную изо­ бразительность этих стихов. Особенно — в сравнении со знаменитой балладой Дмит­ рия Кедрина или с «Ермаком» Леонида Мартынова. Но сама трактовка образа Ер­ мака у П. А. Казанского отличается зре­ лостью и сейчас, более чем через полвека после написания этой пьесы, кажется впол­ не современной. Вообще после уроков Порфирия Алек­ сеевича меня обуревало совершенно нео­ боримое желание писать. Сам же он писать начал еще студентом Томского университета . «Большинство пи­ сателей нашего времени,— говорил он,— , рождены войнами, революциями. Нас, си­ биряков старшего поколения, выдвинула первая русская революция...» Он приводил в пример Георгия Гребенщикова, Арсения Жилякова, Ивана Тачалова. Гребенщиков и Жиляков начали писать в 1905 году. Иван Тачалов по следам революционных собы­ тий создал свою поэму «Егорка», которую с огромным успехом читал барнаульским рабочим. Эти события потрясли и двадцатилет­ него Порфирия Казанского. Появились его стихи и пародии, в том числе сти­ хотворение «Памяти погибших от погрома в Томске 20 октября 1905 года». В сибирской периодике предреволюци­ онных лет публикуются стихи, фельетоны, юморески, краеведческие статьи Казанско­ го. Стихи он большей частью подписывает псевдонимом — К. Порфирьев, а фельето­ ны — «Премудрая Крыса Онуфрий». В 1917 году П. А. Казанский издал свою первую книгу стихов «Песни борьбы и на­ дежды», в 1918 году вторую и послед­ нюю — «Родному краю»1. Сейчас, перечитывая стихи Казанского, ощущаешь, что их выделяли стремление к сюжетности, познавательность. Сочности, красочности, изобразительности стихам на­ шего земляка определенно недоставало. Тем не менее, отдельные его стихи не ут­ ратили своего эстетического воздействия и представляют не только исторический интерес. По словам Порфирия Алексеевича, наи­ большей популярностью пользовались его сатирические стихи, пародии и стихотвор­ ные фельетоны. Их отличали юмор и афо­ ристичность. Поэт рассказывал, что некото­ рые его строки в свое время повторялись как своего рода афоризмы. Например, о столыпинской России: Бей, лови! В едь дал еки В р ем ен а лихие: Н ы не ж о бщ еств а вр аги — Т олько в ся Р осси я. И не лишенное едкости размышление: Зо л отая сер ед и н а — С им вол вы год в ж и зн и наш ей: Н ас от бед он а сп асает, А п одчас и к о р м и т каш ей . — Для кого я не жалел стрел сатиры,— любил вспоминать Порфирий Алексее­ вич,— так это для царских сатрапов: Сто­ лыпина, Витте, Трепова. Едка и остроумна «Эпитафия» Порфирия Казанского на смерть петербургского ге­ нерал-губернатора Трепова, ярого погром­ щика, известного своей сакраментальной фразой: «Патронов не жалеть»: З д есь Т репов п огреб ен . В реда он сделал м ного: «П атронов н е ж ал ел » , свободу он губил; Но м ы су д и ть его н е будем слиш ком строго — С вободе п о сл уж и л и он, х о тя нем ного: ...Он от себ я с тр а н у освободил. В газетах часто появлялись стихотворные фельетоны Казанского, а в «Агулипроке» ' Н ебезы н тер есн о отм ети ть, что сбо р н и к «Р одном у краю » вы ходи л в би бли отечке «С ибирский р ассвет» . Эту би бл и отеч ку и зд а­ вал т а к н азы в аем ы й «К ультурн о-п росвети , т ел ь ск и й сою з А л тай ского к р ая» . В ней бы ­ ли и зданы кн и ги А. Н овикова-П рибоя. В. Ш иш кова, Г. Г ребенщ и кова, А. Н овосе­ л о ва, А. Ж и л яко ва, С. И сакова. И. Г ольдбер­ га, А. Е рш о ва и д р у ги х авторов.