Сибирские огни, 1977, №10

жениях, и это придает ему солидность, за­ ставляет забывать его маленький рост. — Педагог-педолог Станислав Петро­ вич,— рекомендует вошедшего директор.— Сейчас он проведет...— Директор приоста­ новился, очевидно, отыскивая подходящее слово, и коротко закончил: — Побеседует с вами. Станислав Петрович кладет на учитель­ ский столик объемистый, туго набитый портфель, откидывает со лба волосы и то­ ропливо бросает: — Приступим. Кнопками крепит на классной доске не­ большую репродукцию. — Что это, дети? Кто скажет? Дети молчат. — Что здесь нарисовано? — уточняет во­ прос Станислав Петрович. Молчание. — Пассивная группа! Очень пассивная! Это адресовано директору. — Они просто стесняются,— возражает Николай Николаевич. — Стеснительность — одна из форм про­ явления пассивности,— режет педагог-пе­ долог. — Гм... гм... Не предполагал. Николай Николаевич хочет еще что-то сказать, но сдерживается и молча выходит из класса. В руках у педагога-педолога список на­ шей группы. Испуганно замираю: — Хоть бы не меня... Хоть бы не меня... Именно меня Станислав Петрович впол­ не может спросить, потому что моя фами­ лия последняя в списке. А опрос учителя начинают так же часто с конца, как и с начала. Испуг тоже имеет свое объяснение. Бу­ дучи с детства близоруким, я почему-то сильно стыдился этого недостатка, тщатель­ но скрывал его. — Аверьянова Людмила,— произнес Ста­ нислав Петрович. «Молодец педагог-педолог. Знает поря­ д о к!»— думаю я. Но радость преждевременна. Не успела Люся Аверьянова, самая красивая девочка в классе, с двумя толстыми золотистыми косами и такими же золотистыми глазами, бойко ответить, что на рисунке изображена избушка на курьих ножках с Бабой-Ягой в окошке, как на доске появилась новая репродукция, а из уст неугомонного Ста­ нислава Петровича я услышал свою фами­ лию. Педагог-педолог решил, очевидно, вести опрос вперемежку с начала и с конца списка. Разглядеть репродукцию я не мог и про­ бормотал что-то невнятное. — Как? Как? Заинтересованный Станислав Петрович всем корпусом подался ко мне: — Как? Как? Я не мог сказать ничего вразумительного. Однако педагога-педолога это не обеску­ ражило. Напротив, он открыто обрадовался такой прекрасной находке. — Типичный случай! — откинув со лба волосы и потирая руки, констатировал Ста­ нислав Петрович.— Типичный случай! И еще улыбается! «Он прав. Улыбаюсь! Чего я улыбаюсь?»— и никак не мог стереть с лица глупую рас­ терянную улыбку. — Однако ради объективности повторим эксперимент. Станислав Петрович прикрепил на доску еще один рисунок. — Скажи, пожалуйста, какое это живот­ ное? Картина была яркая, и я различил ее очертания. Неуверенно пролепетал: — Со-бака. К-кажется, соб-бака. В классе засмеялись! — Тише, дети! Ты что же, никогда не был в зоопарке? Или хотя бы на картинке не видел льва? Молчу. — Очень хорошо,— потирает руки Ста­ нислав Петрович.— Садись. Так я оказался в группе дефективных, или, как запросто и беззлобно называли в школе, «группе идиотов». Впрочем, дефективных в нашей группе не помню. В нее попадали по различным причинам, часто за нарушение дисциплины. Не помню, была ли у нас промежуточная группа, но хорошо помню, что была еще «группа гениев». В ней учился мальчик из нашего двора Саша Приставкин. Я иногда решал ему задачи по математике. Впрочем, делалось это больше из спортивного инте­ реса. Ни в «группе гениев», ни в «группе идиотов» уметь решать задачи, вообще что-либо уметь или знать было совершенно не обязательно. Кстати сказать, эти группы вскоре ликвидировали и перемешали. Но осталось другое. Однако об этом по по­ рядку. С детства мне врезалось в память имя— Лия Паркхерст. Она тоже, наверное, была педагогом-педологом. Впрочем, за многие годы я не удосужился это уточнить, да и сейчас как-то не хочется ею заниматься. Во всяком случае, твердо знаю, что Паркхерст является автором небезызвестного Даль- тон-плана, получившего название от города Дальтон, где она работала. Миссия учителя по Дальтон-плану своди­ лась к роли консультанта и советчика. Уче­ ник же, подобно человеку свободной про­ фессии, сам выбирал для себя, каким пред­ метом и когда ему заниматься. У нас внедрили некий вариант Дальтон- плана, который именовался бригадно-лабо­ раторным методом. Учитель на уроке ста­ вил перед нами вопросы, а мы сами, по тогдашней терминологии, прорабатывали ту или иную тему. Прорабатывали не ин­ дивидуально, не каждый за себя, а целой бригадой из семи или девяти человек. И спрашивал учитель не кого-либо, а бригаду в целом. Практически отвечав кто- то один, лучше других знающий данную тему, остальные поддакивали, стоя за его спиной. Оценка ставилась всей бригаде.