Сибирские огни, 1977, №10

День седьмой 1 У Колчака были две контрразведки: военный контроль и управле­ ние второго генерал-квартирмейстера. 7 марта 1919 года «Верховный правитель повелел» учредить еще одну, третью: особый отдел государ­ ственной охраны. Возникшая в недрах департамента милиции, новая контрразведка цростерла свои щупальца в самые отдаленные уголки белой империи, имея аппараты и чины в губерниях, областях, городах, уездах и на «особо важных пунктах» вне общего территориального де­ ления. Ьпыт предшественников, которым она располагала, позволял ей с первых же шагов плести искусную сеть тайного наблюдения, интриг, провокаций, сыска, опираясь раньше всего на управляющих губерниями (при царе это были губернаторы) и довольно предметно постигая дейст­ вительную картину большевистского подполья. Новое ведомство — управляющим губерниями, письмо № 379. В департамент милиции поступают сведения о резких про­ явлениях противоправительственного действия со стороны большевиков и элементов населения, так или иначе связан ­ ных с ними. Устраиваются съезды, организуется, планируется пропаганда к восстанию против законной власти Российского • правительства. Новое ведомство — управляющим губерниями, письмо № 368. В департаменте милиции имеются сведения, что возвра­ щающиеся из Германии и Австрии наши военнопленные при переходе фронтов задерживаются комиссарами Советской - власти и вербуются в красную армию, причем у согласивших­ ся на это отбираются документы, которыми снабжаются боль­ шевики. Снабженные такими документами, большевистские шпионы и агитаторы, осведомившись основательно от плен­ ных, владельцев документов, о местах их жительства и бли­ жайших селениях, переходят партиями в Сибирь. В литейке на зеленом филенчатом шкафу стояли рядком модели мелкого медного литья, напоминая собой прибранные к ночи деревян­ ные игрушки. Забравшись на табуретку, Парфен собирал их в фартук, чтобы отнести модельщику, и вдруг увидел в тусклом и пыльном окне . чьи-то неподвижные, немигающие и, как он подумал, очень вниматель­ ные глаза. Солнце подсвечивало их, глаза светлели и, казалось, искали его лицо. — Тебе чего? — крикнул Парфен глазами. Глаза ничего не выразили. Они продолжали искать его лицо и мгновенно пропали. И лишь тогда Парфен ронял, что ничего, кроме этих глаз, он не видел. Они были одни, без лица. Он соскочил с табуретки. Модели с мягким стуком попадали с фартука на земляной пол. Выбежав из литейки, Парфен увидел спокойную спину маленького человека в лапсердаке, перешитом из кондукторской шинели, в рыжих сапогах, без фуражки.