Сибирские огни, 1977, №10

рия, ваша гордость!» И тут же кричат: «Старое искусство на свалку истории! Долой Р афаэля и Рембрандта!» Новая революция слишком обширна, слишком обыденна и эгоистична. Она увязла в своей сугубой прозе — земля, хлеб, размеры рабочего дня. Руки ее не дойдут до книги, резца, до государственного и правового строительства. Заня тая вр аж ­ дой, разрушением, узурпацией богатств, фабрйк, имений, опирающихся на невежественные низы, лишенная своих гениев и своих кумиров, она не возродит могущественной России. Кто это сказал: «Ободранный и немой, стою я в пустыне, где когда- то была Россия... Душа моя запечатана... И жить незачем». Кто это сказал? Я! Я! Я! 3 * На звонок Глеба вышел отец в черно-красном шлафроке с кистями и с лампой в руках. — Поздненько что-то сегодня,— сказал он, отводя лампу и огляды­ вая сына.— Ни одного звука за окнами. Глеб кинул на отца безучастный взгляд, устало разделся и, пове­ сив пальто, задержал на нем руки. — Варенька спит, конечно? — спросил он, отнимая руки, и взял у отца лампу,— Тогда пойдем ко мне, отец. Ужасно хочется выпить! Остановились у шкафчика. Глеб выдвинул лакированную полочку, наполнил черным кагором две серебряные рюмки, тронул одной дру­ гую и, жадно осушив свою, потянулся к вазочке с карамелью. — Что-нибудь случилось? — спросил Алексей Прохорович, отодви­ гая от себя рюмку. — Случилось, отец. В город прибыл генерал Флуг. — Флуг? И его не схватили? — Нет, конечно. Наружно это вполне добропорядочный коммер­ сант, в круглой шляпе и в ужасно модных перчатках. Таких перчаток у генерала три короба. Это его товар и маска. — Чем же он взволновал тебя? А— Сейчас, отец... Пойми только, все это сугубо конфиденциально. Ну, полно, не обижайся... Я был приглашен в дом архиерея запиской одной дамы. Там меня ожидала довольно большая, оживленная, по пре­ имуществу офицерская, компания. Флуг назвал себя доверенным лицом корниловской организации, сказал, что перешел фронт под видом ком­ мивояжера и предъявил нам тетрадь с письмом и програм-мой Корни­ лова. — Авантюрист этот Флуг,— с мрачным оттенком в голосе заметил Алексей Прохорович и еще дальше от себя отодвинул рюмку. — Не спорю. Но здесь все было чисто. На тетради, прошитой чер­ ным шнуром, сидела именная сургучная печать генерала Корнилова — красный орел в полете. Д а и другое: Флуг прибыл с поручиком Глуха­ ревым. Мальчишку этого я знаю, честная натура, с головой, набитой идеями Дон-Кихота. Обернувшись, Глеб стукнул костяшками пальцев по стеклу аквари ­ ума, что высился подле на своих затейливых тонких ножках. Все краски аквариума стояли неподвижно: океан, заключённый в стеклянную ко­ робку, спал мертвым сном. — Похоже, до сих пор,— сказал он,— я был вот этой золотой рыб­ кой. Цедил в голове что-то бесконечное и вязкое, не решаясь лишний раз вильнуть хвостом. Пробил час, отец! 8 . С ибирские огни № 10. с