Сибирские огни, 1977, №10

— Кодывс,— вставил конюх, тщательно выговаривая совершенно немыслимое сочетание.— Мне тоже читали. — Нет,— ответил солдат.— Не кодекс. Что-то вроде инструкции. Голосишко у того начальника добренький, д аже душевный, да и не­ слышный какой-то, вроде как у чахоточного. Лизнул он, значит, палец, перевернул листок, потом обратно, потом снова вперед, одним словом, потомил батю, как хотел, и вычитал такое, что батя стал икать от страха и потерял сознание. Выходило, за уход к красным команда ве­ шала мать того, кто уходил, а если ее не было, отца. Тут, правда, смерть отступила. И мать моя цела, и отец. К деревне подошли кра с ­ ные, и каратели ускакали. А вот батя мой повредился. Ты ж видел сей­ час: приперся на пристань с балалаечкой и стоит себе намахивает б а ­ рыню. Как мальчик. Не уезжай , просит. Ко мне, говорит, без тебя я в л я ­ ются голоса. Солдат все еще посмеивался, хотя лицо его было бледно, а на пе­ реносье высыпали бисеринки пота. — Я ведь к чему все это? — заключил он, поправляя пустую ш та ­ нину.— Человек-то, который читал бдте все эти страхи, плывет с н а ­ ми,— Глянул на Григория, понизил голос до шепота: — З а тобой что-то увивается. Не заметил? Б а б а его еще на пристани обозвала Кащеем. Ж ена конюха вздохнула. — Вот так-то и живем,— ск а зал солдат Григорию.— Ты-то далече. — До Городищ. ■— Попутчики, значит.— Солдат придвинулся к Григорию. Давно оттуда? — Давненько. — Последнюю новость слышал? Был суд над Кифой. Или ты не знаешь ее? — Зна'ю немного. Газетка где-то попадалась. И о ней, и о суде. Сейчас-то она жива? — Болтали , дело пойдет на утверждение в Омск. Пошло, значит, жива, не пошло, сам понимаешь. Д а ты что, плохо тебе? Белый-то к а ­ кой. Солнышко напекло? Тогда верное дело — холодная водица. Н ац е ­ ди ему, Мирон, еще, да и мне за компанию. * Еще о Мыгиецком 1 Во Франции Мышецкий был произведен в подпоручики. Он элегант­ но, с достоинством носил форму, и этого оказалось достаточно, чтобы генерал Лохвицкий, начальник 1-й Русской бригады во Франции, при­ близил его к себе и д аже взял как-то на аудиенцию у Раймонда Пу ан ­ каре. Аудиенция была по случаю прибытия в Па риж комиссии русских фронтовых офицеров для ознакомления с техническими новинками французской армии. Месяцем позже в письме Вареньке, пересланном с русским посланником, Мышецкий писал: «Я поссорился, дорогая, с президентом Франции, немного покручи­ нился (не часто ведь я заходил в своей строптивости т ак далеко и так высоко), потом горячей рукой и в горячих выражениях написал рапорт своему генералу, и вот... отпущен воевать в Россию. Ну, а ссора с Пу ан ­ каре не была, разумеется, буквальной. Президенту я не ск а з ал ни сло­ ва (не странно ли?), сам же президент говорил мне и моим товарищам