Сибирские огни, 1977, №9

крыльев и еще с чем-то, что от всего этого рождается у тебя в душе и заставляет ее непонятно отчего тонко щемить. Очень странный сперва для Котельникова и такой родной теперь ему мир! . Подумалось, как летит время: вот и кончится скоро пенсионный, оп­ ределенный врачебной комиссией год, и все у него будет нормально, опять пойдет на работу к себе в управление или, если захочет, перейдет в ин­ ститут, а в выходные дни будет забирать ребятишек, Вику, в «газик» их и— на волю, в тайгу! Нет, хорошо, хорошо! Матюша что-то крикнул собаке, и она поднялась, перелезла через скамейку рядом с Котельниковым и стала, навострив уши, в самом носу. Ее хозяин крикнул еще что-то, но за мотором не было слышно, ц тогда он выключил его и в наступившей тишине приказал: — Рюдзак! Собака кинулась обратно, схватила зубами лежавший под сиденьем большой мешок Котельникова й, приседая и мучаясь, стала дергать его поближе к носу лодки. \ Котельников придержал его: — Т |м у меня варенье. , — Фу! громко дохнул Матюша. И рыжая собака ткнула мордой в мешок, словно хотела подвинуть его на место. — Молодец она у тебя... — А это всегда перед перекатом... Крикну, она бежит в нос. Все кор­ ме легче, осадка меньше. Умная!.. Слышь, Андреич, все понимает! Собака глядела на Котельникова грустными навыкате глазами. — Как ее, дядя Матюша? — А Тайга, как еще! — И дернул за шнур. Котельников посмотрел на часы. Шел десятый, но на реке было по- прежнему сумрачно, и, приглядевшись, он даже сквозь клекот мотора ощутил, какая вокруг замерла тишина. Слева теперь тянулись отвесные скалы с чахлыми, уже облетевшими березками да кривыми сосенками кое-где на каменных уступах, а низкий берег направо покрывал пихтач, черным сплошняком уходящий к подно­ жию одна над одной теснившихся сопок. Небо висело безоблачное, но такое однотонно-хмурое, такое пустое... Откуда-то из этой высокой пустоты прилетела одинокая снежинка, упала Котельникову на руку, и он долго смотрел, как медленно, словно нехотя, она тает. За высоким берегом, на котором стояла крошечная деревушка Глин­ ка, впервые помело острым холодом, а потом, когда из устья Терси они выскочили в Tortib, сильно стегануло колючим ветром, задуло беспрерыв­ но, и уже через минуту от того зыбкого тепла, которое до сих пор окру­ жало Котельникова, не осталось и следа. Матюша горбился, все ниже клонил голову, выставляя против ветра вылинявший верх старого треуха, скрюченными пальцами вытирал слезы, и, когда сбоку уже потянулся пустынный галечник с первыми, ткнувши­ мися в него лодками, он круто повернул к правому берегу, к тому при­ горку, на котором стоял знаменитый «Голубой Дунай». Преданно глядя на Котельникова, разом растянул толстые и длинные свои губы, нарочно выкатил глаза и головой качнул: и не хотел бы, да надо — вот, мол, ка­ кое дело! Они пристали между двумя новенькими, заваленными рыбацкой амуницией, уставленными деревянными бочонками да алюминиевыми флягами «стационарами», на одном из которых сидела закутанная в шаль с перевязанной Щекой пожилая женщина, а на другом—две похожие одна на одну молодые лайки. Котельников подтянул голяшки сапог, сту­ пил в бензиновые круги на воде, подтащил нос и долго ждал, пока