Сибирские огни, 1977, №9

Он вдруг подумал, что сидит так, как сидел вчера ночью старик. Встал, взял с табуретки одежду, пошел на кухню. Дверь в зимовейке была открыта. Печка не топилась. То, на чем спал старик, да чем укрывался, аккуратно лежало свернутым на краю лавки, а самого Пурыскина не было, и не было в зимовейке ничего, что осталось бы после него — даже запаха. Котельников остановился посреди двора и долго смотрел на вы- стывщие, с прихваченными морозцем верхушками синие увалы... В комнате он спросил, где Растихин. Гаранин глянул на Котель­ никова: — Профессора, они, брат, не похмеляются... Уздеев к этому времени уже успел прожевать: — В академии им не велят. — А где Алешка? — Пошли вдвоем. Побродить. Пасечник опять положил руку на плечо Гаранину: — А оно, ежели хорошенько подумать, какая это опохмелка? Та­ кой медовушкой-то... Первый сорт. Высший, можно сказать. — Такую не пить! — многозначительно начал Уздеев. И Витя По- горелов, склонивший нос над поллитровою кружкой, радостно под­ держал: — Только целовать! — Для самолучших друзей, что ты... Свояк у меня. Когда придет... Ну, говорит, братка — угощай! Котельников отвернулся. Припомнилось, как сидели они вчера друг против друга, пасечник и старик-охотник, как вели этот спор, и он поду­ мал, что спору этому куда больше лет, чем пасечнику, больше, чем ста­ рику, что начался он давно, и продолжается сейчас, когда один из них уже шагал по тропе, а другой, обнявшись, сидел за столом,— и будет продолжаться еще много лет, когда не будет уже старика, не будет пр- сечника, не будет его, Котельникова, ни сыновей его не будет, ни внуков, ни, может быть, правнуков... — Мы когда трогаемся? — А все в наших руках. — Поброжу до обеда. — Перекусил бы, Игоречек! — приподнялся пасечник.— Маковой росиночки... — Вчерашним сыт. — Что было вчера, то там и осталось,— добродушно подмигнул ему пасечник.— А нынче бог дал новый день — должон дать и пищу! Накануне приезда друзей Котельников купил у пасечника ведро меда и заранее упаковал его в большом своем рюкзаке.—обвязал по­ верх крышки полиэтиленовой пленкой, и, чтобы не давило, подложил под спинку все, какие были не нужны ему, мягкие вещи. Теперь, когда • бродил по тайге только для того, чтобы не сидеть в избе да не видать бы хозяина, он все раздумывал, как быть ему с этим медом. То, что он не возьмет его, это факт. Однако выставь при всех, и начнутся расспро­ сы: зачем да почему... Может быть, вытащить потихоньку, оставить где- либо в уголке, и черт с ними, с деньгами, пусть эта.сволочь потом найдет мед, и, хоть этим ты его не проймешь, бог с ним — спасибо, уж как-ни­ будь и без твоего меда! Вернувшись на пасеку, он первым делом направился к своему рюк­ заку, однако на веранде, где оставлял его, рюкзака не было, и не было нигде. В горнице то ли еще не вставали из-за стола, то ли успели засесть опять. Стол был, заставлен грязной посудой, завален рыбьими косточ­ ками, среди которых виднелись раздавленные окурки, залит медовухой,