Сибирские огни, 1977, №8

Мокеевны. Да она ведь ходит на лечение. Ульяна Тихоновна здесь; встретившись с Марией глазами, она сокрушенно покачала головой, дескать, дожили — комсомолку за воровство обсуждаем. Валя Щелоко- ва сидит, опустив голову. Будут и ее обсуждать на комитете. Надо, чтобы Оля не перестаралась. Ядя Ханецкая слушает с презрительно-равно­ душной миной. Славчик-красавчик злой, не красуется, как обычно, перед девчонками. Уж не замешан ли он в этом деле?! — Будут еще к Холиной вопросы? — Завьялова взглянула на Марию. — Скажи, Руфа,— обратилась Римма с несвойственной ей мяг­ костью к Холиной,— ты сама решила украсть джемпер или тебя кто-то научил? Руфа громко всхлипнула, стащила с головы косынку и, плача, ут­ кнулась в нее. Смолкли перешептывания. Все насторожились. — Ну, раз Руфа не хочет на этот вопрос отвечать, я за нее это сде­ лаю ,— решительно произнесла Римма.— Так вот: мне стало известно, что накануне один человек, имя его Холина отказалась назвать, пред­ ложил ей вынести джемпер из.цеха и этим поступком доказать свою любовь к одному парню, с уговором, что джемпер Руфа может на дру­ гой день вернуть. А эта кража докажет, насколько у нее, у Холиной, большая любовь, ради которой она готова пойти на все. В зале зашевелились, зашептались. Кто-то сказал: «Ох, и дура!» Подружки Руфы, перешептываясь, оглядывались на Славчика. Надо же! Сидит — как статуя. — Признайся, Холина, кто это тебе сказал? — Завьялова несколько раз безуспешно повторила свой вопрос. Все по очереди допрашивали: говорили ли ей такое? Руфа роняла тихо «да». Но никак не хотела выдать того, кто ей это сказал. — А я знаю — кто,— не выдержала Завьялова,— так поступить мог только Славчик... Ростислав Ростовцев! — Нет! — крикнула Руфа. — Зфя его защищаешь,— сказал кто-то из задних рядов. — А на черта мне это нужно,— не вставая, насмешливо, врастяжеч- ку, произнес Славчик— и чуть потише добавил: — Она и так мне свою любовь доказала. — Ну и паскудник,— проворчала Степанчикова. У Марии появилось сомнение: не зря ли они все это вытащили на свет божий?! Всегда ли гласность воспитывает?! — Уважай, Ростовцев, собрание! Встань и объясни! — потребовала Завьялова. Ростовцев лениво поднялся, руки в карманах, с лица не сходит ухмылочка. , — А чего объяснять? Холина сама подтвердила, что никаких таких глупостей я от нее не требовал. Но я догадываюсь, кто ее подговорил,— Он помолчал для пущего эффекта.— Вот кто! — Славчик поднял руку и картинным жестом указал на Ядю Ханецкую. По залу прокатился жестковатый шепоток осуждения. — У меня к Ханецкой вопрос,— Захар Иванович из-под седых бро­ вей пристально посмотрел на молодую женщину, и она медленно под­ нялась.— Говорили вы Холиной, что Ростовцев просил украсть для него джемпер и этим доказать свою любовь? Говорили? — Не помню. — Вспомните. Ханецкая вскинула голову. Ни смущения, ни краски стыда, разве чуточку побледнела.