Сибирские огни, 1977, №8

— Извините, пожалуйста! Мы были в безвыходном положении. Мы вам очень благодарны.— Мария чувствовала страшную неловкость, и ей хотелось, чтобы он непременно понял их. — Кто эта девушка? — Он внимательно взглянул на Марию и пе­ ревел глаза на дорогу. — Наша работница. Девочка попала в переплет. Хозяйка — темная личность, сводня. Девочку надо... необходимо было выручить...— Мария и сама не отдавала себе отчета, с какой стати она пустилась в простран­ ные объяснения, но то обстоятельство, что он решил их подвезти, хотя, конечно, сразу понял, что девчонка пьяна, как бы давало ему право спрашивать, а ее вынуждало давать объяснения. — Вы работаете на заводе? — Нет, на трикотажной фабрике. Щелкнула дверца, машина плавно тронулась с места. Стася сразу же задремала. — Мария Гордеевна, куда же мы едем? — спросила Римма. — Верно — куда вас подвезти? — Человек за рулем вопроситель­ но взглянул на Марию. . — Если можно, к моему дому.— Мария назвала адрес. Когда они доехали и все дружно принялись благодарить хозяина машины, Римма воскликнула: — Хоть скажите, как вас зовут? — Михаил Никитич,— он улыбнулся и, попрощавшись, уехал. — Ну и дядька мировой! — сказала Римма.— Стал бы другой во­ зиться. Егор, ты тоже мировой парень! Здорово ты провел «операцию». Дома усталость отступила, и Мария привычно принялась распоря­ жаться. Стася пусть примет ванну и ляжет в ее комнате на раскладушке, Римма (не идти же за полночь домой) тоже останется. Она ходила по квартире, доставала постельное белье, распоряжа­ лась об ужине и поймала себя на том, что со всеми ласкова и беспре­ станно улыбается. Радостно, что вызволили Стаею. Ах, не лукавь ты сама перед собой— есть доля и твоей, личной, радости. В чем дело? Дело в том, что, прощаясь, Михаил Никитич поцеловал тебе руку. Тебе тыщу лет не целовали руки. Неужто из-за этого стоит приходить в те­ лячий восторг?! Свиристели... Подснежники... Стася слушалась беспрекословно Агнессу: приняла душ, проглоти­ ла таблетку. Только от еды отказалась, забравшись в постель, сказала, плача: — Красиво у вас. Я под простынями с детдома не спала... — Ты сейчас уснешь,— сказала Агнесса.— Все будет хорошо. Стася быстро успокоилась. — Вы, что ли, сестра Марь Гордеевны? — спросила она, с любо­ пытством разглядывая Агнессу. — Нет, я приемная дочь. — Марь Гордеевна такая хорошая. На фабрике ее уважают.— Стася зевнула.— И он хороший. «Это она про Егора»,— догадалась Агнесса. — Ну, спи,— Агнесса выключила свет и вышла из комнаты. ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ Проснулась Стася на чужой постели, в чужой комнате. Полумрак. Плотно задернуты полосатые шторы на окнах. Ой, нет силушки, как звенит в голове, а тяжелая — от подушки не оторвешь... Как громко тикают часы — маятник будто по башке стучит... Слушала, слушала...