Сибирские огни, 1977, №8

— Фронтовик, хозяйственник, каких по­ искать, романтик,— говорили мне.— Если его расшевелить, очерк, считай, готов. Луч­ шего экскурсовода и рассказчика о Бурее не сыскать. Но «расшевелить» Оркина оказалось не так-то просто. О Бурее он отозвался ко­ ротко и неуважительно: — Самая дурная река, какую мне прихо­ дилось встречать. — А сколько вам их приходилось встре­ чать? — Почти сорок лет на изысканиях, счи­ тайте сами. Начальник экспедиции был углублен в какие-то свои думы, и мы почувствовали, что сейчас не время для расспросов. Лишь предложение посмотреть поселок его не­ сколько оживило: — Ну что ж, давайте и я с вами прой­ дусь. Мы идем широкой улочкой, единствен­ ной и даже весьма оживленной. Оркин о каждом доме говорит уважительно и с ка­ кой-то внутренней гордостью. Наверное, это потому, что каждая балка, каждое бревнышко ему знакомы — их приходилось сюда завозить, о них хлопотать, вырывать время и силы для стройки. Все построили своими руками. Вот банька — «нужное де­ ло, без нее зимой — беда, намерзнутся ре­ бята на маршрутах, милое дело душу отогреть». Вот клуб — «комсомольцы в не­ рабочее время построили». Оркин чуть по­ хвастался: выбили с большим трудом («с мясом выдрали») для клуба широкоэкран­ ную аппаратуру. На берегу реки Оркин остановился на­ долго. Он что-то высматривал на темнею­ щем противоположном берегу, провожал взглядом стремительную речную гладь. Потом неожиданно и резко сказал: — На послезавтра заказал билет. Лечу в Ленинград. — Надолго? — Насовсем. Вот оно что! Вот в чем причина его мол­ чаливости, его раздумий. Мы притихли. Только глухим далеким рокотом шумела река. Стряхнув оцепенение, Оркин неесте­ ственно бодро сказал: — Ну-с, продолжим. Так вот, Плотина ляжет вот таким манером... Мы видели снимки последнего разгула стихии. В ночь вода поднялась на четыр­ надцать метров. Поселок Ново-Бурейский затопило полностью. Лодки на улицах. Во­ да на ступенях кинотеатра. Вот плывет це­ лый коровник. Вот несется дом с петухом на крыше. Снимкам этим через несколько лет суждено стать историческими, потому что «вот таким манером» ляжет на Тала- канском створе Бурейская плотина. Изыскатели рассмотрели несколько ее вариантов. Самым экономичным был^ при­ знан каменно-земляной, выполненный ме­ тодом гидронамыва. Стосорокадвухметро­ вая земляная стена длиной около 740 метров встанет в Талаканском створе, за которой разольется водохранилище про­ тяженностью более 250 километров. Для стоков излишней воды предусмотрены два тоннеля высотой с восьмиэтажный дом. Если этот вариант будет принят, Бурейская ГЭС окажется самой большой в мире электростанцией с намывной плотиной. Строители, впрочем, за бетонный вари­ ант. И доводы их весьма убедительны. Ведь на Бурее работать зейским строите­ лям, а им-то знакомы повадки дальнево­ сточных рек. Ведь и на Зее планировался земляной вариант, но однажды сама река начисто его отвергла: меньше чем за час она слизнула миллион кубометров насып­ ного грунта невесть откуда свалившимся паводком. А Бурея еще коварнее. И потом зейские строители накопили богатый опыт именно бетонных работ. Бетонный вариант несколь­ ко дороже, но зато во много раз надеж­ нее. — А вы за какой вариант?— спросили мы у Оркина. Он засмеялся: — За каменно-земляной. Но независимо от этого наша задача — дать изыскания по обоим вариантам с максимальной тщатель­ ностью. ...Незаметно подкрался вечер. С дальних штолен, с просек, из тайги группами воз­ вращались изыскатели, разгоряченные, в плотных энцефалитках. Единственная ули­ ца ожила голосами, кто-то врубил транзи­ стор. Женщины, группкой, решили прове­ дать соседнюю поляну насчет грибочков. Геодезист Юра Антонов рад без памяти: удалось стащить у жены мельхирровую ложку и сделать из нее блесну. Ему не до разговоров: не терпится забросить пару раз в прохладную быстрину — может, тай­ мень возьмется. Присел на крылечко — гудят натруженные ноги — геолог Юрий Байкалов. Оркин знакомит нас со встреч­ ными людьми, и я снова улавливаю в его голосе гордость. Чувствую, что ему до­ ставляет радость еще раз перебрать в па­ мяти все, что он оставляет: изыскания, та­ ежный поселок, друзей. — Юрий Байкалов — здешний старожил. Приехал сюда с Саяно-Шушенской. Шесть лет в тайге, недра здешних сопок изучил досконально. Сын — в интернате, на кани­ кулах работал подручным в партии отца. — Саша Пионтковский,— снова представ­ ляет Оркин.— Начальник отряда горных работ. Человек беззаветной влюбленности в свое дело и незаурядного мужества. С Сашей Пионтковским мы присели на теплое бревнышко. Начальник горняков ка­ зался угрюмым и нелюдимым: жестокие шрамы на лице, седина в рыжеватой боро­ де делали его много старше двадцати с не­ большим лет. Но, как это часто бывает, нелюдимость оказалась невероятной за­ стенчивостью от внимания к его персоне. Два года назад в одной из штолен он со взрывником заложил четырнадцать заря­ дов. Первый, врубовой, взорвался прежде­ временно. Саша очнулся только на седь­ мые сутки в больнице. Хирургам пришлось изрядно потрудиться... — Думал, хана. Но ничего, выкарабкался.