Сибирские огни, 1977, №7

почему она так упряма, эта жизнь, даже когда ты уже не сопротивляешь­ ся. Слава богу, на улице легкая ясность пропала, пропала до такой сте­ пени, что пришлось на время прислониться к столбу. Но она не собира­ лась тут стоять долго, она собиралась с силами. «Это хорошо, что я раз­ болелась,— думала она,— я могу болеть целых три дня, это мне поможет в домашней обстановке все решить насчет объяснения с директором тех­ никума». Она почти поверила в свои силы (это по поводу все того же Се­ режи Петровичева, чье лицо она наконец-то вспомнила). Да, это с ним она поздоровалась в ЦУМе. Потом она немножко заплакала, потому что все это была ложь! Ни­ когда она не пойдет к директору, потому что ей даже нечего ему сказать, она не знает, какие слова надо сказать. Наконец, она решительно отор­ валась от столба и пришла к Сашкиному дому. «Сейчас я согреюсь»,— решила она. Но сначала она походила по заснеженному двору, тщетно пытаясь найти колодец, где росли шампиньоны. Оказывается, это был ее дом. Раз он уже был свидетелем ее жизни, и еще чем-то он был с ней связан, этот панельный пятиэтажный дом с маленькими балкончиками. Она стала на него смотреть, и он на нее смотрел одним-единственным окном. «Это мое окно»,— наугад сказала она. (На самом деле это была вторая деталь для счастливого конца, она и не ждала ее, все вышло слу­ чайно). Да, это было ее окно, оно почему-то горело. Потом она некоторое время поднималась вверх по лестнице, долго звонила в дверь, потом постучала, и дверь тихо отошла... Она вздрогнула и вошла, но сразу узнала свою квартиру. Тут она подумала: «Может быть, я просто испугалась», но она закрыла глаза и снова узнала свою квартиру— по запаху. И тогда ей стало легко. Все совпало: они с мамой этого хотят обе. Она немножко удивилась, что везде свет и дверь не заперта, может, Сашка темноты боится? Вообще чего боится ее Сашка? Кто он? Подо­ шла тихонько, стесняясь беззащитного во сне Сашкиного лица, села на край постели прямо в шубе. Сашка спал тяжело, прерывисто дыша, всхлипывал во сне, он всегда так спал, словно его мучили. Она неловко шевельнулась, и Сашка засто­ нал, бормоча что-то. Он был похож на Тёму, это тревожило. Таня хотела разбудить его, тронуть, но почему-то испугалась и, не­ уклюже скинув на пол шубу, пересела в кресло — ждать, когда он про­ снется. Челка выбилась из-под шапки, и Таня дула на нее, и челка снова падала на глаза, и она снова дула, сцепив на коленях пальцы.