Сибирские огни, 1977, №7

— Я тебе точно говорю,— авторитетно заявляет Таня. — Танечка, я ни с кем не связываюсь, и при чем здесь я? Мне гораз­ до интересней узнать, как у тебя дела? — У меня хорошо,— говорит Таня. — Все-таки ты зря, наверно, скрытничаешь...— осторожно гово­ рит мама. — Мама! — закипает Таня.— Я тебе сто раз говорила... — Все, все,— говорит мама.— Ухожу.— Всрает, застегивает паль­ то.— В среду придешь обедать? Тёма о тебе спрашивает. — Не знаю,— говорит Таня,— позвоню. В дверях мама останавливается, оглядывается. — Ты все-таки будь помягче с заведующей,— говорит она.— Я по­ нимаю, она тебя раздражает, но лучше не груби. — Хорошо,— говорит Таня,— она сама все время грубит. Мама уходит по тускло освещенному коридору. Таня знает, что на повороте она оглянется и ждет, маме нужно увидеть Таню еще раз, убе­ диться, что она здорова, красива, на приличной работе. Еще раз убедить­ ся, проверить своими глазами. Мама оглядывается на повороте, Таня улыбается ей и машет рукой. В библиотеке (или ей кажется?) стоит тонкий, зыбкий запах маминой пудры. Таня садится и смотрит перед собой. «М а м о ч к а». — Если хотите, могу отпустить вас сегодня пораньше,— мурлычет заведующая. На лице ее— сочувствие. Таня молча одевается, сухо кивнув на прощанье, уходит. Заведую­ щая садится за Танин стол, роется в ящике с читательскими формуля­ рами, достает формуляр учащегося Петровичева, внимательно изучает его... Конечно, мальчик активно помогал библиотеке... Никогда не отка­ зывался от поручений. Надо бы поговорить с его матерью. Видимо, в семье какие-то нелады. Заведующая не любила конфликтных ситуаций. Ей было жаль Петровичева, но перед лицом такого факта, как отчисле­ ние из техникума, она была бессильна. 4 — Войти легко, как в летнюю воду, в чужой ритм. Играть, закру­ житься, словно легкий мяч под. ногами, и только для этого вы и пришли, чтоб гонять этот мяч? — Играйте, играйте, но не мешает узнать, по вкусу ли ваша игра соседу. Зимний город, в котором все куда-то спешат... Широкие, слишком широкие, для холодного климата, улицы, где так легко окоченеть под напорами ветра, если даже идти с самого края, у стен холодных домов. Почему-то только снегоуборочным машинам ничего не делается. Они, при всей своей фантастично нелепой конструкции, разгуливают по пло­ щадям и улицам, сгребая снег, направляя его по конвейеру, сбрасывая в подъезжающие грузовики. И раскрасневшийся водитель «дикой» ма­ шины поглядывает свысока на спешащих под напорами ледяного ветра. А они — спешащие, им есть куда спешить. Поэтому так тяжело рычат переполненные автобусы, выпуская клубы едкого газа. Поэтому на центральной площади оживленное движение, и милиционер в громадном тулупе пытается регулировать поток спешащих... Сережа-часовщик не был обижен. Он ей важно заявил: